"Порфирий Инфантьев. На другой планете (Повесть из жизни обитателей Марса) " - читать интересную книгу автора

совершенной темноте, и я почувствовал, как эта ванна вместе с нами стала
погружаться сначала вниз, а потом снова поднялась вверх и остановилась.
Пакс снова надавил кнопку; крышка открылась, и мы очутились уже не в воде,
а на воздухе, в ярко освещенной, благоухающей комнате подводного домика.
- Ну, вот мы и дома, - сказал Пакс.

VI

Когда мы привели себя в порядок и я успел оглядеться, Пакс объявил,
что он сейчас меня познакомит со своей женой и дочерью, которые находились
в соседней комнате.
- Но я должен буду чувствовать себя перед вашими дамами очень неловко,
так как не имею никакого понятия о вашем языке, и мне придется объясняться
с ними пантомимами, - заметил я.
- На этот счет не беспокойтесь, - возразил мой хозяин. - Моя жена и
дочь обе страшные лингвистки и владеют русским языком так же хорошо, как и
мы с вами.
И затем, подойдя к двери, за которой находились марсианки, и,
очевидно, стараясь играть роль европейского джентльмена, Пакс
предварительно постучал в нее своим хоботом.
- Войдите! - послышалось изнутри.
Дверь отворилась, и мы предстали пред дамами.
Совсем не прелестные марсианки были несколько менее ростом
марсиан-мужчин и отличались от последних более мелкими и выразительными
чертами лица, если только можно назвать лицом ту часть головы, на которой
находился у них глаз и птицеобразный клюв. Уши у них были сравнительно
небольшие и совершенно без волос. Чешуи на груди и спине не было, и кожа на
этих частях была гладкая, а форма груди очень напоминала грудь наших
женщин. В то время, как весь костюм марсиан состоял из одних только
кальсон, вроде купальных, костюм марсианок был несколько сложнее и
прикрывал собой значительную часть туловища и грудь.
- Позвольте вам представить нашего дорогого гостя с далекой Земли.
Прошу любить да жаловать, - отрекомендовал меня Пакс своим дамам.
- Очень приятно, милости просим! - сказала г-жа Пакс, протягивая мне
свой хобот.
- А ты, дочурка, не забывай, что это больше уже не твой брат,
Экспериментус, а совсем чужой, - заметил Пакс дочери, сделавшей передо мной
уморительный книксен.
- И он, и не он. Так мы вас и будем звать - Не-Он. Хорошо? -
обратилась ко мне юная марсианка.
- Браво, дочурка! Браво! Это очень остроумно: Не-Он; да, именно -
Не-Он; так его и будем звать, - сказал отец.
- А мы здесь давно уже сгораем от нетерпения с вами познакомиться. Ну,
рассказывайте, каковы ваши первые впечатления от всего, что вы встретили
здесь, на Марсе? - обратилась ко мне г-жа Пакс.
- О, сударыня, - все мои впечатления можно выразить в двух словах: я
весь изумление!
- И ужас, в особенности? Не правда ли? - подхватила Либерия, так звали
дочь Паксов. - Ведь я угадала? Ведь мы внушаем вам ужас и отвращение? -
безжалостно продолжала она, в то время, как я совершенно не знал, что ей