"Карл Иммерман. Мюнхгаузен. История в арабесках (барон Мюнхгаузен)" - читать интересную книгу автора

- Верно, - возразил барон, - так же верно, как то, что дважды два
четыре. Я выдам вам аттестат за отличное управление; что касается меня, то
я отправляюсь в Верховную Коллегию и становлюсь тайным советником.
Увы! Когда он спросил про Верховную Коллегию, то оказалось, что ее
больше не существует, а когда он спросил про князей гехелькрамских, то ему
сказали, что они уже давно перестали править; тогда он попытался
обратиться в рейхстаг, чтобы узнать, как ему осуществить свои исконные
права, но тут ему сообщили, что Германская империя уже столько-то и
столько-то лет тому назад нечаянно выскользнула из рук императора.
- Удивительно! - воскликнул старый барон. - Как все это могло
случиться?
Он погрузился в глубокое раздумье и думал несколько лет о том, как
могла ускользнуть Германская империя, как случилось, что гехелькрамская
династия перестала управлять, и как это может быть, что он больше не
прирожденный тайный советник в Верховной Коллегии. Для первых двух проблем
он, в конце концов, нашел какое-то решение, но главная из них, проблема
тайного советничества, так и осталась неразгаданной, и потому он пришел к
мысли, что теперешнее положение является переходным, что доброе старое
время уже стоит за дверьми и очень скоро постучится. Когда он дошел до
этой мысли, к нему вернулась вся его прежняя веселость. Он решил жить и
умереть с этим убеждением.
Между тем бриллианты, жемчуга, робы и кружева покойной баронессы были
распроданы; затем железная решетка ворот, плиты двора и все предметы
домашнего обихода, без которых можно было обойтись, были превращены в
деньги. В это же время грохнулся оземь геральдический лев, потом стала
обсыпаться штукатурка, а затем угрожающе поддалась и стена, причем не было
сделано никакой попытки ее починить, так как грубияны-мастеровые пальцем
не пошевельнут, покуда не увидят денег.



ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВА

Белокурая Лизбет

Жалкий и одинокий образ жизни вели в вырешеченном, обветшавшем замке
Шник-Шнак-Шнур старый барон и дочь его Эмеренция, которая с наступлением
солидного возраста настолько же прибавлялась в весе, насколько убавлялись
средства. Охота, разумеется, прекратилась, так как исчезли те леса, где
можно было предаваться этому удовольствию; об игре не могло быть и речи:
не играть же на фишки. Поэтому друзья стали навещать их все реже и реже,
затем совсем бросили, вероятно, частью поумирали. Постепенно исчезли также
слуги и служанки, так как им не платили жалованья, и, в конце концов, отец
и дочь принуждены были бы сами готовить себе кофе и скромные трапезы, если
бы это убогое и разрушающееся хозяйство не обрело опоры в лице белокурой
Лизбет; как только руки Лизбет оказались достаточно сильными для работы,
она стала служить старому барону и барышне, как самая простая служанка,
варила, мыла, убирала и при этом всегда выглядела милой и любезной, а
когда выполняла что-нибудь очень трудное, то делала такой вид, точно все
это пустяки.