"Анатол Адольфович Имерманис, Гунар Цирулис. Товарищ маузер " - читать интересную книгу авторапосетителей оставался без ответа. Фауст растерянно теребил бородку, а
Русениек злился. Изо всех сил он забарабанил кулаками в дверь. - Войдите! Разрази вас гром! - донеслось сквозь треск машинки. Они вошли и остановились на пороге. Повсюду были раскиданы газеты: на ковре, на столе, на стульях. Из груды окурков в пепельнице торчал дымящийся огрызок толстой сигары. Сквозняк потянул струйку дыма к открытому окну, и синеватые кольца поплыли вокруг склоненной головы хозяина комнаты. Шампион продолжал свое дело, не обращая внимания на вошедших. Фауст откашлялся. - Надеюсь, вы извините нас за то, что мы ворвались к вам, - проговорил он. Ответа не последовало. Гости по-прежнему лицезрели перед собой широкую спину и локти, вздрагивающие в такт трескотне пишущей машинки - механизма, в то время еще редкого. Наконец Шампион выдернул из машинки листок, сунул его в карман и, вскочив, надел клетчатое кепи с большой пуговицей на макушке. Через мгновение он был бы уже в коридоре, но Русениек преградил ему путь. Шампион пожал ему руку и снова рванулся к двери. - Господин Маршан, - воскликнул Русениек, удерживая его руку в своей, - вы нам очень нужны! - Не зовите меня Маршаном, не выношу этого своего имени! - взорвался Шампион. - Читатель меня знает как Жоржа Шампиона - защитника всех униженных и притесняемых! Чтобы убедиться в этом, прочтите в сегодняшнем вечернем "Тан": "Величайшая афера века! Сенсационные открытия нашего корреспондента Жоржа Шампиона". А кому надо сказать за это мерси? Моему носу, только этому золотыми приисками заправляют мошенники. Они всыпали в землю пару лопат золотого песку, подняли крик на весь мир о богатейших золотых россыпях, выпустили акции, чтобы выудить у людей гроши, заработанные в поте лица... Прочь с дороги! Бегу на телеграф! А вы пока можете здесь почитать мои последние корреспонденции. - И он стремглав выбежал из комнаты, оставив своих посетителей в полной растерянности. - И это, по-твоему, надежный человек? - уныло проговорил Русениек. - Да, несколько странный тип! Оригинал... - смущенно ответил Фауст и, сдвинув очки на лоб, начал разглядывать большую карту, висевшую на стене. - Да ведь это наша священная Российская империя! - воскликнул он. Русениек тоже взглянул на карту. - Удивительно! - произнес он. - Смотри-ка, красными крестиками помечены все места, где пролетариат всыпал царю-батюшке. Шампион интересуется Россией! Убедившись, что Шампион внимательно наблюдает за событиями русской революции, друзья стали перелистывать газеты. Почти в каждой попадались корреспонденции Шампиона с полей русско-японской войны. Их кричащие заголовки и сенсационный стиль, казалось, нисколько не отличали эти корреспонденции от обычных репортажей в буржуазных газетах. Однако, чем внимательнее Русениек и Фауст вчитывались в них, тем отчетливее видели, что Шампиону присущ свой собственный взгляд на события. Он не только сочувствует тысячам "мужиков" - так Шампион называл русских солдат, ставших жертвой царского тщеславия и бездарности генералов, - но видит корень зла в насквозь прогнившем политическом строе русского царизма. |
|
|