"С.Илличевский. Исчезло время в Аризоне [NF]" - читать интересную книгу автора

собственную ловкость.
А события развивались все стремительней. Эти парни в хаки
оказались деловыми людьми. Они уже обсуждали практическую сторону
дела.
- Я добился потрясающей четкости передачи, - хвастал доктор. -
Искажения времени не могут распространиться дальше орбиты Луны.
- Поразительно! - пролепетал какой-то толстяк.
- Позвольте, - вмешался Доббер, - мы остановили у них время. А на
нас это не отразится?
- Пустяки, - ответил доктор. - Я добился изумительной локальности
излучения. Конечно, в пределах планеты, я это допускаю, могут быть
разрывы и смещения времени...
- Как?! - воскликнул Доббер.
- Как?! - повторили хором парни в хаки.
- Что вы хотите этим сказать? - поднялся директор.
- Пустяки, - снова воскликнул доктор. - Не пройдет и полугода,
как все станет на свои места. Зачем волноваться? Утро, день, вечер...
Разве вам не надоело это унылое постоянство? Моя машина... - он
потянулся к какому-то рычагу, но Доббер поймал его за локоть.
- Позвольте, позвольте, - назойливо шамкал толстяк. - А это не
опасно для жизни?
- Ничуть, - ответил доктор. - Разве что вас похоронят раньше, чем
вы умрете.
Доббер выскочил вперед.
- Доктор прав. Что за малодушие, коллега? Дело идет о борьбе с
коммунизмом. Красные у нас в руках. Нельзя упускать такой шанс. Мы
обязаны рискнуть во имя цивилизации и прогресса.
В комнате воцарилась тишина. Я догадался, что присутствующие
переваривают мысль о своей исторической миссии.
- Джентльмены, - сказал директор, - вопрос решен. Через час я
буду докладывать совету концернов. Опыт готовим на послезавтра. Потом
можно будет поставить в известность конгресс.
- О'кэй! - ответил директор.
- О'кэй! - рявкнули парни в хаки.
- О'кэй... - пробормотал я и на четвереньках, прячась за
креслами, пополз к дверям.
По коридорам я мчался как спринтер, скоростной лифт показался мне
слишком медлительным. По дороге в редакцию полиция трижды
фотографировала мое авто. Стрелка спидометра сломалась, не выдержав
перегрузки.
Я схватил редактора за манишку и прохрипел:
- Снимайте первые четыре полосы, - потом упал в кресло и
простонал из последних сил: - Стенографистку!..
Шеф был опытный газетчик. Через минуту он отпаивал меня виски.
Возле двери уже дожидались, держа наготове карандаши и блокноты, две
хорошенькие девочки.
Я диктовал больше часа. Тем временем шеф договаривался с
издательством, чтобы тираж номера увеличили в двадцать четыре с
половиной раза. Потом он связался с авиакомпаниями. С нас содрали три
шкуры, но теперь мы были уверены, что не позже завтрашнего утра нас