"Владимир Ильин. Младшие близнецы" - читать интересную книгу автора

приедались и занятия, и игры. Причем всякий раз добровольцев на физическую
работу было хоть отбавляй.
Во время каникул нам устраивали туристические поездки по всему миру.
Автобусные туры по Европе, речные круизы по Волге, летний лагерь в Крыму,
пешие походы по уральским горам...
На праздники в Дом приезжали с концертами известные артисты, нам
устраивали спортивные соревнования и встречи с интересными людьми.
Выпускной вечер в Доме превращался в подлинный праздник, с ночным
фейерверком, бал ом-маскарадом и гуляньем до утра. Два раза в году, на
Новый год и в день своего рождения, каждый из нас получал подарок, и это
всегда было то, о чем он давно мечтал...
Кто из обычных людей мог бы похвастаться, что все эти блага и радости
были ему доступны в детстве, если у него отец - не миллионер или не важная
шишка в правительстве?
И все это обеспечивал один-единственный человек. Формально - директор
Дома. А для нас - Папа. Один на всех, но зато какой!..
Уже потом, много лет спустя, я задумался: как Папе удавалось
превращать жизнь в Доме в подлинный рай для своих несовершеннолетних
"детей"? Где он брал средства на все это? Миллионером он не был, это уж
точно. Скорее всего Дом существовал за счет спонсоров. Но в стране - тысячи
казенных детских заведений, и на них никаких спонсоров не хватит.
И только совсем недавно я догадался, как Папа сумел опередить
конкурентов в деле завоевания благотворительности толстосумов. Тем же самым
способом, каким ему удалось сделать из нас кандидатов на Голгофу...
Турбус вдруг притерся к бровке шоссе и плавно остановился.
Я недоуменно огляделся.
Пассажиры с не меньшим удивлением смотрели на меня.
Я бросил взгляд в окно, и от того, что я там увидел, защемило сердце.
Дом стоял на том же самом месте, как тридцать лет тому назад. И в нем
почти ничего не изменилось. Разве что деревья стали намного выше да кусты
разрослись так, что превратили территорию, обнесенную чисто символическим
забором, в одно сплошное море зелени.
- Спасибо, - дрогнувшим голосом сказал я неизвестно кому и поспешил к
выходу.
Калитка в заборе оказалась не заперта - как было прежде. Папа не
боялся, что кто-нибудь из нас сбежит. Хотя такие случаи были. Правда, очень
редко. Но беглецы, как правило, возвращались сами.
Вдруг мне показалось, что я все это время тоже спасался от Дома
бегством, а теперь возвращаюсь в него. К людям, ставшим для меня семьей. К
своему Папе...
Но это ощущение длилось всего лишь миг.
Беглецы возвращались не так. Они входили в эту калитку, опустив голову
и избегая глядеть в глаза кому бы то ни было. Они чувствовали за собой вину
и готовы были сделать все, чтобы загладить ее.
А я вернулся не для того, чтобы выпрашивать прощение.
Правда, я не продумал заранее, что мне делать, если встречусь с
кем-нибудь из старых воспитателей. В том, что кто-то из них все еще
работает здесь, я не сомневался. От Папы мало кто уходил. Он только мог
выгнать кого-то сам, и то не за первую же оплошность. Он всегда давал людям
возможность исправиться. И почему-то они непременно ею пользовались...