"Валерий Ильичев. Прощание с облаками (сборник рассказов) " - читать интересную книгу автора

помогает ему перенести в дом свертки из кабины. В кузов они не заглядывают.
Так что ночлег в грузовике мне обеспечен, а утром я покину город и пусть
Касым встречает меня у поезда.
Я кладу под голову сумку _и приятно ощущаю щекой толстый сверток с
деньгами, хотя, конечно, здорово продешевил: за четыре трупа этого мало. Ну
да ладно, главное самому в живых остаться.
В доме у гостеприимной хозяйки гаснет свет, и можно только
позавидовать удачливому водителю грузовика, приютившего меня. Наверху,
прямо надо мной, на южном небе светят яркие звезды, и кажется, что они
совсем рядом.
Я не могу сразу уснуть. С открытыми глазами этого не сделаешь, а
стоит их прикрыть, как передо мной возникает тот самый четвертый убитый
мною парень. Усилием воли я все-таки заставляю себя смотреть в его полные
мольбы глаза. Внезапно он начинает меняться в размерах, растет, растет и
становится огромным, гораздо выше меня, хотя и продолжает стоять на
коленях. И уже не просит тихо, а угрожающе кричит: "Дяденька, не убивай!"
Я просыпаюсь. Уже светает. Значит, все-таки удалось поспать. Лежа,
сладко потягиваюсь и замираю с вытянутыми за голову руками. Светлеющее небо
заслоняет высокая фигура Касыма. Я неотрывно смотрю на дуло пистолета,
наставленного мне прямо в лицо. Почему он медлит? И словно читая мои мысли,
Касым тоненьким голосом с сильным акцентом поясняет: "Хозяин просил
передать, что его провести невозможно. В одну из пачек денег мы
вмонтировали "радиомаячок", и ты был у нас постоянно на пеленге".
"Ну и дурак же я, - запоздало мелькает в голове. И сопротивляться нет
возможности: нож далеко в кармане, а руки вытянуты.
Заметив мою попытку чуть двинуть кистью, Касым миролюбиво говорит:
"Не дури! Хозяин ещё велел сказать, что ты хороший специалист и убивать
тебя жаль. Но он сам в трудном положении, И никак нельзя оставлять в живых
хоть одного свидетеля".
Меня охватывает страстное желание жить. Еще мгновение, и я как тот -
четвертый парень, встану на колени и жалко попрошу: "Дяденька, не убивай!"
На миг передо мной вновь возникают страдальческие, полные мольбы глаза, и
я, сдержав себя, покорно отказываюсь от пусть призрачной, но ведь
последней, попытки выпросить жизнь.
Я вижу, как медленно начинает напрягаться палец Касыма на спусковом
крючке, отворачиваюсь и зажмуриваюсь, моля Всевышнего не дать мне услышать
звук выстрела.


ЗА ХЛЕБОМ

Работала всего одна печь, и знавшая об этом очередь терпеливо мерзла
на холоде, надеясь украсить праздничный стол свежевыпеченным по
австралийской технологии ароматным хлебом. В вожделенное тепло булочной
впускали сразу по тридцать человек и по моим 'подсчетам я попадал после
долгого ожидания в следующую партию.
И тут впереди у самой двери едва уловимый ропот мгновенно перерос в
гневный скандал. Их было пятеро глухонемых подростков, и они стремились
незаконно втиснуть в очередь девчонку лет двенадцати. Крепкий мужчина и его
толстая спутница в высокой меховой шапке решительно оттеснили нахалку, а её