"Валерий Ильичев. Прощание с облаками (сборник рассказов) " - читать интересную книгу автора

и к поезду я не пойду. Мне и задатка за глаза хватит. Сделаю дело и смоюсь.
Пусть "Мефистофель" своей долей подавится. Так спокойнее, - и с этой мыслью
засыпаю.
Сидеть на шершавой с множеством наростов толстой ветке неудобно, и я
жалею, что не додумался взять с собой подушку.
Парочка появляется чуть раньше времени, но я наготове. Женщина
решительно идет к краю площадки и мужчина послушно следует за ней. Они
останавливаются прямо подо мной. Тонкие шерстяные перчатки, не мешают мне
извлечь из обоймы два ножа. С такого близкого расстояния промахнуться
невозможно: испуганно отпрянув от сраженного тела когда-то любимого
человека, женщина почти тут же глухо вскрикивает и падает на него сверху,
словно запоздало стремясь прикрыть от внезапной опасности. Нож инородным
телом торчит в её светловолосом затылке. Для контроля ещё два раза
взмахиваю рукой, как на тренировке, выдвигая локоть вперед до уровня плеча,
к которому до отказа отвожу кисть с зажатым в ней ножом.
Теперь медлить нельзя! Быстро перебирая руками, сползаю по стволу
вниз. Перчатки рвутся, но предохраняют ладони от шершавой, как наждак, коры
дерева. Прыжком преодолеваюоставшееся до земли расстояние и сталкиваюсь
лицом к лицу с двумя подростками. На вид им лет 16-17, И послала же их
судьба лазать с фонарем по заросшему пустынному парку. : Чего они там
искали? Свет больше ударяет по глазам. Резко ; отпрыгнув в сторону, почти
наугад я резким броском впиваю нож в переносицу парня, держащего фонарь.
Второй, испуганно взвизгнув, стремглав бросается дальше от страшного места.
Удобнее переместив за спиной спортивную сумку, я начинаю преследование. Как
и "Мефистофелю", мне нельзя оставлять живых свидетелей. Эта мысль придает
мне силы. Белая рубашка парня помогает не потерять его в темноте. Улучив
момент, с силой мечу нож. Ну и везет же этому сосунку! Споткнувшись, он
падает, и нож пролетает мимо.
Больше мне промахиваться нельзя: в руке остался последний нож.
Расстояние между нами быстро сокращается. Упав, он повредил ногу, и я его
постепенно настигаю. Он оборачивается и падает на колени: "Дяденька, не
убивай!" Я ещё никогда не ликвидировал человека вот так, лицом к лицу. До
чего же отвратительно чувствуешь себя, когда видишь рядом полные мольбы
глаза человека, знающего, что его ждет, а ты не можешь ему ничем помочь:
живых свидетелей оставлять нельзя. Мне даже не приходится демонстрировать
свое искусство. Перехватив нож поудобнее, как обычный мясник, вонзаю нож
прямо в сердце. Хорошее знание анатомии выручает, и парень не издает даже
малейшего стона. Все кончено, и я бегу подальше от этого места, нагибаясь
на ходу и вытирая ладони о густую траву запущенных газонов. До чего же
противно убивать вот так - контактным способом.
Через боковую аллею я спешу выбраться из парка, и пробираясь узкими
наклонными улочками, стараюсь убраться подальше. Снизу слышу натужный шум
мотора и вижу огни медленно вползающего вверх с широкой магистрали
грузовика. Это очень кстати. Выбираю затемненное место у забора с правой
стороны по ходу автомашины. В нужный момент бросаюсь вперед, цепляясь за
борт, подтягиваюсь и заглядываю в кузов. Мне везет: там никого, лишь одни
большие деревянные ящики. Влезаю и ложусь между ними.
Но я рано радуюсь. Попетляв по улицам всего полчаса, грузовик
останавливается возле одноэтажного небольшого домика, из которого вышла
женщина. Обрадованная сообщением водителя о предстоящей ночевке, она