"Александр Иличевский. Дом в Мещере" - читать интересную книгу автора Глава 3
ПРИБЫТИЕ Разговаривать с ним мне не хочется. Я сижу у окна и смотрю, что там. В окне движение тасует: дома, мосты, платформы; повторяет: волны телеграфных проводов, столбы, деревья. Под стук колес в поезде думается размеренней, если думается вообще. Я просто смотрю в окно. Ничего нет слепей окна. Чем оно просторней - движение раскатывает его по ландшафту, - тем более близоруко. Если рассматривать крайний случай, окоем - самый интроспективный объект созерцания на свете... Входит нищий с сиплым баяном. Мучительно ковыляя в проходе, засаживает в воздух попурри: из протертых мехов повеял, оглушая, ветерок. Полегчало, когда он перестает на секунду, чтобы сбросить в карман протянутую мелочь. На очередной остановке народу в вагоне по таинственному закону то прибывает, то убывает. Впрочем, чем дальше, тем пустее. Раз десять туда-сюда прошла та же тетка с пирожками, беспрестанно вопя: "гор-ря-ячие, с пылу-жар-ру, с капустой, картошкой, яйцом..." Каждый раз обстоятельно извиняясь за беспокойство, по вагонам носят и дают пощупать всякую всячину: нитки и каминные спички, огнеупорные скатерти и кипятильники, батарейки и изоленту, цветные карандаши и тетрадки, слоников и пони, веники и метелки, терки и специи, сервизы и журналы, газеты и ежедневники, детективы и песенники, удлинители и елочные игрушки, пиво и еще черт знает что. Хотя чего там щупать пиво, пиво пить надо. А они щупают - будто проверяют, холодное ли. Это зимой-то. полки рюкзак, следом вываливаюсь я - сначала в тамбур и далее в мертвую зиму. Небо - небеленый низкий потолок. Снег бледный, как небо. Галки бьются во взорванной клетке голых ветвей. Вороны, кружа и спадая с соседних деревьев, переругиваются с ними. Кажется, галдеж и карканье и порождают зрение. На разъездных путях рассыпан жмых, валяется продранный мешок, и распластан у стрелки дохлый черный пудель. Я дико думаю: откуда здесь пудель? Люди, сошедшие с поезда, тянутся струйкой в никуда - по тропинке, спускающейся за станционной кассой. Иссякают. Горбун оглядывается вокруг, потягивая длинным носом, будто вынюхивая направленье. И все-таки прибыли. Ну уж, прибыли так прибыли. Кругом сумасшедший дом, и жители его себя сами лечат. Кабы знать, что такое здесь станет, я бы отстреливался - но ни шагу. Описываю. Проходим мы с горбуном по лесополосе и оказываемся на дороге. Голосуем. Машин почти нет: вдалеке лес, посреди поля обрушенный коровник стоит вразвалку, трубы, шпалы, балки какие-то штабелями, поодаль деревня - три дома, у одного только забор, зачем вообще нужна здесь дорога - тайна. Но горбун ручку, как пионер салютующий, кверху задрал и стоит так, не шелохнется. Я жду. Холодает. А карлик все стоит стоймя - голосует в неизвестное. С ноги на ногу переминаюсь, сигарету прячу в кулак, чтоб |
|
|