"Камил Икрамов. Скворечник, в котором не жили скворцы (Повесть для старшекласников)(про войну)" - читать интересную книгу автора - Привет, Федя! Ты нас ждешь? Соскучился?
Я кивнул и трусливо пробормотал: - Мне с Сережей надо поговорить. Наедине. - Успеешь наговориться, - сказала Галя. - Почему к нам не заходишь? Отец говорил - ты ему зачем-то нужен. Зайди сейчас, а то он на работу уйдет. - Спасибо. - Я ответил так, чтобы она поняла. - Большое спасибо. Я уже заходил к вам. Галя положила мне руку на голову и заглянула в глаза. Или потому, что она такая красивая, или еще почему - не знаю, но мне вдруг опять стало себя жалко. - Мне с Сережкой поговорить надо. Он тебе все потом расскажет, - пробубнил я и отвернулся. - Ну ладно, - сказала Галя. - Секрет есть секрет. Только ты не расстраивайся. Все будет хорошо. Недаром мне себя стало жалко. Вот меня уже и другие люди жалеют. Галя помахала Сережке рукой. Она как-то очень красиво помахала рукой. Наверно, ее в балетной школе научили. Она пошла вперед. Мы отстали. - Что-нибудь срочное? - спросил Сережка. - Да. Очень срочное и очень секретное. - Долгий разговор? - Долгий. - Тогда пойдем ко мне, все подробно расскажешь. Мать нам мешать не будет. Мать Сережки, тетя Клава, широколицая, незаметная, всегда молчаливая - Здравствуйте, ребятки, - сказала она, отворив дверь. - Проходите, сейчас ужинать дам. Сережка долго мылся. Мать возилась на кухне. Я сидел один, и мне захотелось есть. Сегодня такой день, что я и обедаю и ужинаю в гостях. Пообедал у Кириакисов и поругался с хозяевами. Не хватает только, чтобы я после ужина поругался с Сережкой. Мы ели с Сережкой из одной сковородки. Картошка была поджарена на постном масле и заправлена луком. Запивали мы картошку сладким чаем. Тетя Клава не ела с нами. Она сидела, подперев голову кулаками, и смотрела на сына. За весь ужин она сказала только, что целый день простояла в очереди за мясом, но мяса ей не хватило. - Война, мама, - ответил Сережка, будто мать сама этого не знала. Когда сковородка опустела и чай был допит, Сережка посмотрел на меня и сказал матери: - Нам с Крыловым поговорить надо. Вы извините, мама. У них так в семье принято. Сережка и отца и мать называл на "вы". Мы остались вдвоем, я долго не знал, как начать. - Ну, - поторопил Сережка, - какие у тебя секреты? - Я к тебе как к старшему товарищу, как к комсомольцу, - начал я строгим голосом. - Это вопрос-государственный. Только выслушай меня внимательно. Сначала я рассказал про то, как у Кириакиса горела дача, и про то, что Андрей Глебович был совершенно спокоен. Будто это не его дача горит. Я честно признался, что тогда ничего не заподозрил. Просто подумал: вот |
|
|