"Святитель Игнатий(Брянчанинов). Собрание сочинений, Том 3 " - читать интересную книгу автора

как не имеющие нашей плоти называются духом, как существа тонкие, совершенно
отличающиеся от предметов, составляющих вещественный мир. Так называются они
и на обыкновенном языке человеческом, и в Священном Писании, и в писаниях
святых отцов [50]: вещество их несравненно тоньше вещества земных предметов,
нами видимых. В обыкновенном нашем состоянии падения мы не видим духов, но
ощущаем влияние их на нас, если проводим внимательную благочестивую жизнь.
Благодатное, живое, мысленное ощущение духов есть духовное видение их [51].
Ветер, воздух, разные газы и испарения называются обыкновенно, и даже в
Священном Писании и отеческих писаниях, духом. Так, Господь уподобил
действие Святаго Духа действию ветра; ветер в этом месте Евангелия назван
духом [52]. Но в собственном, точном смысле один Бог - Дух. Он, как Существо
всесовершенное, вполне отличается естеством Своим от естества тварей, как бы
они ни были, сравнительно с другими тварями, тонки и совершенны. Нет
существа одноестественного Богу! И потому, кроме Бога, нет другого духовного
существа по естеству [53]. Дух есть Бог (Ин.4:24), творяй ангелы, Своя духи
и слуги Своя огнь палящ (Евр.1:7), - Бог вочеловечившийся, чтобы воврещи
огнь (Лк.12:49) в сердца наши, умерщвленные грехом и оледеневшие от греха,
соделать нас чрез соединение с Собой пламенем и духом, неприступным для
тления и диавола. Чужды истинной жизни и истинной духовности и ангелы
падшие, и души отверженных грешников [54].
Будущие жилища душ соответствуют естеству их, то есть их эфирной
природе. Соответствует этой природе эдем, или рай, соответствует ей и ад.
Кроме духовного наслаждения и внутреннего царства святой души,
раскрывающегося в ней уже отсюда по мере ее очищения, она помещается в
страну и обитель, каковым подобает быть местопребыванию души, удостоенной
милостью Божией вечного блаженства. Душа грешная, отвергнутая Богом, не
только мучится своей совестью и своим состоянием отвержения, но и
заключается в страшную подземную темницу, именуемую адом, тартаром, геенной,
где подвергается лютым мукам, способным терзать ее эфирную природу. Все это
сказано в Священном Писании и открывается Святым Духом, по Его избранию и
усмотрению, людям, достойным такого откровения, откровения душеполезнейшего.
Часто, когда хотим тщательно обозреть какой-либо предмет видимого
мира, избираем удобное место для самих себя, с которого предмет мог бы быть
удовлетворительнее виден и рассмотрен: делаем это не потому, чтобы нуждался
в этом сам предмет, но потому, что мы нуждаемся пособить ограниченности
нашей. Никак не лишним будет избрание для себя приличного мысленного места
при нынешнем нашем рассматривании. Мы безошибочно приищем место это и станем
на него, когда усмотрим и сознаем нашу ничтожность среди громадного
мироздания, ничтожность наших средств к приобретению познаний, ничтожность
самих познаний, нужду настоятельную нужду даже к самопознанию, в
Божественном Откровении. Мы не видим ни рая, ни ада нашими чувственными
очами; но что видим мы ими? Что видим ими - не говорю в мире духов, - что
видим в этом самом чувственном мире, который с такой уверенностью называем
видимым миром? Видим в нем лишь малейшую часть предметов, ничто в сравнении
с целым. В этом уличают нас и телескоп, и микроскоп, уличают обоняние и
осязание наши, которые ощущают газы, невидимые для глаза, и тем открывают
существование их, скрывающееся от зрения; уличает нас пространство,
ограничивающее и затрудняющее взор наш тесным, непрестанно изменяющимся
горизонтом; уличает непроницаемость земли и многих других предметов на ее
поверхности; уличает нас ограниченность, крайняя ограниченность нашего