"Наталья Игнатова. Дева и Змей" - читать интересную книгу автора

каким не место было в парке, пусть даже и заброшенном. Ветки, тонкие и
гибкие, как паутина, бледные листья, таящиеся от солнца, болезненная
серебристая пыль на стволах.
И мертвая тишина.
Такая же, как ночью в Ауфбе.
Элис вспомнила, что никто не знает о том, где она.
В этом темном парке не бывает людей. Листьями и мусором забросаны
дорожки. В доме заколочены окна. Нет здесь никаких хозяев, нет вообще
никого.
- Вам страшно? - негромко спросил Невилл. - Да, вижу, страшно. Вам
кажется, что вы боитесь меня, мисс Ластхоп, но это не так. Вы боитесь дома.
- Давайте вернемся, - попросила Элис.
"Идиотка! Ведь знала же, что связывается с сумасшедшим..."
- Выслушайте меня, - он шел на полшага впереди, смотрел перед собой, но
Элис отчетливо слышала каждое слово, - а потом решите, как поступить. Люди,
заслуживающие доверия, очень хорошо объяснили вам, что не бывает страха без
причины. И причина, разумеется, должна быть рациональной. Старый дом сам по
себе не может быть опасен, не так ли? Даже дом с привидениями. Если
подумать, что может быть банальнее? Такой есть в любом городе - привычный,
неинтересный, опасный лишь постольку, поскольку дети имеют привычку
вертеться вокруг и, сунувшись внутрь, могут сломать ногу на ветхих
половицах, или шею - на пришедших в негодность лестницах. Люди так мало
задумываются о том, что в домах с привидениями есть не только рухлядь и
пыль, ведь иначе такие дома назывались бы домами с рухлядью и пылью.
Они обогнули угол особняка: позеленевшие от мха камни, водосточная
труба, расколотая у раструба, заросшая внутри беловатой плесенью. Такая же
плесень покрывала камни дорожки. Сколько дождей осело на них? Когда
задохнулся в мусоре, жухлой траве, опавших листьях выложенный
кирпично-красной плиткой водосточный желоб?
- Кровь, - произнес Невилл таким тоном, что Элис едва не
поскользнулась, - очень легко все происходит: подворачивается нога, скользит
подошва, острые камни угодливо подставляются прямо под голову. Дом делает
это. Дом-чудовище. Его следовало бы уничтожить сразу после постройки, как
подвергают эвтаназии новорожденных уродов, но те, кто видел этого монстра,
те, кто пугался его, вместо того, чтобы прислушаться к своему страху,
говорили себе: "Великолепно! Какое сильное, пожалуй, даже,
сверхъестественное впечатление производит этот дом!"... Вон ворота, мисс
Ластхоп, если желаете уйти - воля ваша. Но повторяю, я для вас не опасен. И
все здешние призраки, пока вы со мной, не властны над вами.
К воротам вела широкая, мощеная дорога, обсаженная по краям все теми же
высокими, мрачными липами. Не меньше двухсот шагов. Целых двести шагов между
темными деревьями: от крыльца с замшелыми колоннами до кованой ограды. А за
липами, в глубине парка - белесые гибкие кусты, и ни единого птичьего голоса
не раздается из переплетения липких веток.
Пройти мимо них?
За решеткой ворот - синее небо. Там зеленая трава. И крыши соседних
домов, стоящих ниже по склону, выложены яркой черепицей. Оттуда, снаружи,
слышен шум машин, а вот - звонкий и пронзительный, раздался звонок трамвая.
Ограда парка, как воплотившаяся граница между реальностью и фантазией. Но
стоя здесь, у холодной каменной стены, трудно сказать, по какую сторону