"Наталья Игнатова. Дева и Змей" - читать интересную книгу автора

она боялась, и фейри, вскормленный молоком и кровью этой женщины, понял - ее
время пришло. Он снова пожалел ее. Ненадолго.
Одежды людей красиво переливались, расшитые золотом и блестящими
разноцветными камнями. Камни оказались живыми, такие разные, еще красивее
были они от того, что в каждом из них в глубоком и ярком свете таилась такая
же яркая душа. Сила. Никогда раньше не видел он самоцветных камней, отец,
приходя в детскую, не надевал украшений, и сейчас глаза разбежались -
столько было вокруг ярких новых красок.
- Хочу красивые камешки, - потребовал мальчик, завозившись на отцовских
руках, - живые камешки.
Отец только кивнул, и слуга принес им накрытый полотном поднос, где
россыпью лежали самоцветы, а кроме них, золотые браслеты, украшенные камнями
пояса, ожерелья и головные обручи.
Засмеявшись от удовольствия, бастард пожелал, чтобы красивые камни
поднялись в воздух и кружились, сверкая, в ярких лучах февральского солнца.
Увлеченный игрой красок, он даже не услышал, как ахнула толпа, не заметил,
что отец поставил его на ковер рядом с собой. Трехмесячный, он выглядел
годовалым, и у него были острые зубы, и черные коготки на руках, и он
радовался новой игрушке, не обращая внимания на людей внизу. Зато в них
всматривался князь, искал тех, кто испугался, и тех, кто недоволен - их
много было, и недовольных, и испуганных. Наконец над площадью низкий и
звучный вновь раздался властный голос:
- Вот князь ваш, мой сын, он будет править после меня.
Пауза.
Поднявшийся было после представления с камнями, гул разговоров снова
стих.
- Он крещен, - продолжил князь, - а значит, угоден Богу. Он - невинный
младенец, и нет на нем греха. Богу мой сын люб, люб ли он вам?
- Люб, господин, - слитно прогудели голоса. Столько в них было лжи, что
новоиспеченный наследник оставил играться с самоцветами и удивленно оглядел
площадь.
- Они обманывают!
- Знаю, - усмехнулся в усы отец, - но это моя забота, Мико. Раз люб вам
новый княжич, - он вновь возвысил голос, - так пируйте сегодня и пейте в его
честь! А кто скажет худое слово о сыне моем и наследнике, с тем поступлю я,
как должно поступать с ядовитыми гадами и коварными изменниками. И пусть
казнь злоязыкой жены всем вам будет уроком!
Он сел в услужливо подвинутое кресло, поднял сына к себе на колени. А
молодые парни дружно взялись выкатывать на площадь большие бочки с вином и
пивом. И тут же, прямо среди шарахнувшихся в стороны людей начались
приготовления к казни кормилицы. Странно, что люди боялись, но продолжали с
любопытством следить за долгой и кровавой процедурой умерщвления плоти.
Княжич тоже наблюдал смерть впервые, однако куда интереснее казалось ему
смотреть на зрителей, с ужасом наслаждавшихся каждой минутой нарочито
затянутой казни. Какие они смешные. Какие непонятные. Почему они, если так
боятся, не уйдут отсюда? Зачем обманывают отца? А ведь им нравится смотреть,
как убивают его кормилицу, им нравится смотреть, как убивают других
смертных - тогда чего же они боятся? Того, что когда-нибудь с ними будет так
же?
И только в тот миг, когда истерзанная женщина испустила дух, он