"Наталья Игнатова. Охотник за смертью" - читать интересную книгу автора

что Дигр оказался слабее Орнольфа, а потому, что так пожелал наставник Син.
Обман? Да. Но в том, чтобы солгать Жирному Псу, нет ничего недостойного, да
к тому же у наставника Сина свои, и очень странные представления о чести и
бесчестье. А последние испытания - предел для многих. Их проходит едва ли
пятая часть учеников Ниэв Эйд, и те, кто получает имя, становятся
бессмертными братьями, а те, кто ломается, уходят к смертным. Без обид.
Мудрецы и чародеи, отважные воины, предсказатели, жрецы, часто правители,
они ведь не забывают науку Ниэв Эйд, они просто не обретают бессмертия... и
многого другого, о чем не догадываются, потому что об этом им незачем знать.
К порогу испытаний Дигр и Орнольф подходили как равные, ненавидящие
друг друга, и друг друга стоящие. А покинули Ниэв Эйд два разных человека.
Один - конунг, боец и чародей, человек, к которому благосклонны боги.
Второй - кровь от крови богов, и уже не человек.
Забыть о Дигре. И наконец-то начать звать его Хрольф, даже в мыслях.
Потому что презирать и ненавидеть его теперь так же бессмысленно, как
бессмысленно небу презирать и ненавидеть смертных.
...Темно-серые глаза Жилейне так близко, что становится неловко. Тепло,
даже жарко и... нет, не по себе от такой близости.
- Я все слышу, - подает голос Хельг.
И Жилейне вспыхивает, отпрянув:
- Пойду поищу ягод.
Она грациозно поднимается, у нее красивая походка и красивое тело, и
красивое, странное, тонкое лицо. Невозможно на нее насмотреться, не хочется
отводить взгляд. А Хельг позволяет гадюке свернуться на своей груди и
произносит в пространство:
- Не обижай ее, рыжий. Соври что-нибудь, скажи, что тебе нельзя
жениться... - и, помолчав, спрашивает с несвойственной ему
нерешительностью: - Она некрасивая, да?
- Очень красивая, - искренне отвечает Орнольф.
Хельг вытягивается на траве, закинув руки за голову, по-прежнему
смотрит на солнце, и голос его задумчив:
- Никто не сватается к ней, даже как к дочке Старейшего. Мне кажется,
они боятся ее.
"Что он видит? - думает, глядя на него Орнольф. - Как он видит? Что для
него солнце? Пятно света в темноте, огненный шар или бледная тень, не
имеющая ни формы, ни цвета?"
- Боятся не ее, - отвечает он медленно, - боятся тебя. И тут уж ничего
не поделаешь.

Было в их красоте что-то нечеловеческое. Но нужно было увидеть Жилейне,
чтобы разглядеть Хельга. И после с неприятным удивлением понять: близнецы
похожи на фейри. Орнольфу приходилось видеть сидов, - не в тварном мире,
конечно, а на Меже, - их пустые глаза и узкие лица наводили ужас, а тела
были совершенны до полной нечеловечности. Злые твари, изгнанные из мира
людей неведомой, но благой силой, сиды заморозили Межу холодом своего
дыхания. И были они так жестоки, что даже те Гвинн Брэйрэ, чьи племена
поклонялись чудовищам, а не богам, ужасались их.
И все же сиды были прекрасны.
Это признавали все.
Один взгляд на них способен был свести смертного с ума, лишить