"Шамиль Идиатуллин. Татарский удар " - читать интересную книгу автора

профиль, я обратил внимание на то, что российский флаг на нем развевается
ничуть не ниже, чем татарстанский. Интеллигентно, подумал я, стараясь не
пыхтеть вслух. Зато поверх черных пик, огораживающих двор губернаторского
дворца (он располагался за коричневой громадой башни Сююмбике слева и
вполоборота ко мне - соответственно, и к юному конкуренту), в гордом
одиночестве реял президентский штандарт. А вот так, снова подумал я,
сворачивая влево, к раздвинувшим черные пики воротам.
Ворота занимал парадный милиционер, рядом с которым топталась пара не
без выпендрежа одетых ребят примерно моего возраста. В руках они держали
закатанные в ламинат удостоверения. Второй малиционер ковырялся в будочке
сразу за воротами - видимо, сверялся со списком приглашенных.
Вдоль главного здания Пушечного двора, со стороны Спасских ворот,
подходили еще человек пять, и тоже незнакомых. Я удивился, а потом
сообразил, что это, наверное, московские коллеги, прибывшие на заведомо
скандальную прессуху. Странно только, что они вразброс к месту назначения
подходят. Наверное, притыдыхтали в семь утра "Татарстаном" и решили по
Казани прогуляться. Чтобы рипорт написать про город, придавленный
предчувствием войны. Хотя нет, Дамир, магдиевский пресс-секретарь, когда мы
вчера болтали, сказал, что под москвичей специальный чартер отправился. Ну,
да и бог с ними, было бы чем голову ломать. Забавно только, что журналисты в
Москве одинаковые какие-то пошли: все мужеска полу, в цветущем возрасте и
при аккуратной стрижке. Надо брать пример.
Один из незнакомцев обернулся на мой взгляд, приветливо улыбнулся и
подошел ко мне, источая московскую самоуверенность и запах дорогого парфюма.
- Коллега? - спросил он, улыбаясь.
- Наверное, - сказал я. - Вы из пожарной охраны?
Собеседник с удовольствием рассмеялся.
- Ну да, газета "Дым отечества". Прессуха здесь будет?
- Да вроде должна, - сказал, соображая, двигать ли уже к милиционеру с
удостоверением наперевес, или лучше минут пятнадцать погулять на свежем
воздухе - хотя бы и в плотной завеси ароматов триколорной Москвы. А то ведь
загонят в "предбанник" дворца, и чисть там ботинки в специальном автомате
под свирепым взглядом охранников. В любом случае, к милиционеру идти пока
рано - его так обступили москвичи, что и фуражки не видать.
Парень рядом со мной тоже бегло посмотрел назад, вероятно, пришел к
тому же выводу и протянул мне руку:
- Давайте знакомиться. Дима Чурылев, Russia Today.
- О! Today, tomorrow and forever. Вас-то мне и надо.
Дима заулыбался, ожидая продолжения, но тут за моей спиной сказали:
- Bay. Летфуллин лично пожаловали. Не иначе, снег будет.
Легко, будто и не в гору, приближалась Алсу. За ней брел оператор со
штативом и камерой. И я в очередной раз порадовался тому, что не променял
газету на ТВ. А заодно и тому, что ГТРК не поддалась моде, сразившей частные
телекомпании, и удержалась от оптового приема на работу операторов не
сильного, а прекрасного пола. Ведь последние годы на прессухи ходить
страшно: чуть зазеваешься, и тебя сшибает с ног деловитая девица в
комбинезоне, на плече которой "бетакам", а под мышкой зажат пудовый штатив.
Первое время народ, в том числе и я (пока совсем не зажрался и не стал
кабинетным пауком), порывался помочь - и нарывался на такую бездну
молчаливого презрения, что только судорожно сглатывал и удалялся от греха в