"Дейв Хатчинсон. Страх чужаков " - читать интересную книгу автора

"От нее тошнит!", заорал я. "Она отвратительна!"
Он смотрел на меня некоторое время. Потом сказал: "Ходит одна теория.
Ее называют Теорией Потерянного Племени."
Я уставился на него: "Что?"
"Теория Потерянного Племени. Говорят, в году 1939-1940 в недрах
амазонского дождевого леса существовало потерянное племя, и в один
прекрасный день с ним установила контакт группа немецких исследователей."
"Немецких исследователей", повторил я.
"Нацистских исследователей. Арийские стереотипы, пропитанные нацистской
идеологией и мелочами технологии, о которой потерянное племя никогда и не
мечтало. Оружие, репелленты от москитов, двигатель внутреннего сгорания,
туалетная бумага. Что-то в этом роде.
В общем, потерянное племя разговаривает с немцами, и они начинают
ощущать, что что-то не совсем правильно в этих светловолосых, голубоглазых
парнях. Те толкуют о расовой чистоте, о превосходстве арийцев, говорят до
упаду. Потерянному племени это совсем не нравится, но они идут на это,
потому что у немцев есть вещи, которые им нужны."
"Оружие", сказал я, "туалетная бумага."
"Верно. И они понимают, что где-то там, за пределами леса, существуют
люди, которые думают не так, как эти нацисты. Поэтому потерянное племя
выдаивает из немцев все, что те могут дать, а потом в один прекрасный день
они строят свой собственный самолет, улетают оттуда, устанавливают контакт
со старыми добрыми американскими парнями, и после этого все живут вполне
счастливо."
Я откинулся назад. "И такое... безумие маскирует официальную политику?"
"Лучше тебе в это поверить. Мы получим от лацертан все, что хотим, а
потом поищем добрых парней."
"Шатко", сказал я. Неужто весь мир управляется психами?
"Но - и в этом суть - только вожди потерянного племени знают о гнусных
взглядах на жизнь этих нацистов. А остальное племя не должно ничего знать,
потому что..."
"Потому что если они узнают, то истыкают немцев стрелами, и тогда
больше не будет туалетной бумаги."
Фруки улыбнулся мне: "Мелким народцем было бы действительно тяжело
крутить, если б они знали больше о вещах, в которые верят."
"Догадываюсь, какие возникли бы проблемы", согласился я.
Он прямо засветился. "Вот", сказал он, "я знал, что в конечном счете ты
это поймешь."
"С другой стороны", добавил я, "проблемой может оказаться, когда станет
всеобщим знание, что вы сознательно имели дело с людьми, которые заставляют
Ивана Грозного казаться матерью Терезой."
Он махнул рукой: "Э-э, это не проблема. Правительства все время это
делают."
Конечно, я это уже понимал. Но по какой-то причине мне все еще было
очень печально. "Значит, тебе хочется создать впечатление высокой морали, не
зная в действительности в чем она заключается."
"Черт, да мне плевать на то, что обо мне думают люди, Том. Я всего лишь
выполняю свою работу." Он потер лицо. "Слушай, пойдем отсюда, ладно? А то
начнут удивляться, что случилось."
"Люди имеют право знать, что случилось."