"Ли Энн Хасси. Кровавый навет (Перевод Натальи Навиной) " - читать интересную книгу автора

мыслить о священных вопросах так, как о них говорил Дамиш.
Однажды Иегуда-кантор заметил:
- Что ж, тот кто все время живет среди святых книг, не может не
напитаться немного от них святостью, разве не так?
Ицик-маляр фыркнул.
- Из-за того, что конская грива касается кирпичной стены, и набирается
кирпичной крошки, не значит, что лошадь сделана из кирпича.
- Однако он хорошо говорит, - сказал Иегуда. - И хорошо слушает.
И беседа перешла на другие темы.
Когда разговор заканчивался, посетитель наносил себе порез - кто-то
менее охотно, кто-то более, но нельзя было позволять Дамишу кусать их, как
зверю, а Дамиш старался отпивать по возможности меньше.
------
Как-то вечером, Натан не пришел, как всегда, разбудить его, и Дамиш
проснулся немного позднее, чем обычно. Он помолился, оделся и поспешил в
синагогу. Он уже приготовился извиниться, подойдя к двери, но громкие,
встревоженные голоса заставили слова замереть на его устах.
- А почему мы не должны выдавать им его? Он всего лишь чужак, и ничего
для нас не значит!
- Да, и кто докажет, что это не о_н крадет их детей? Кто знает. что он
делает по ночам, когда его никто не видит?
- А я тебе говорю, он еврей, и позор нам, если мы его выдадим! - это
был голос Натана. - Почему бы не выдать им твоего брата? Племянника? Соседа?
Почему ты не скажешь им, что это евреи из другого гетто режут христианских
младенцев, чтобы приготовить мацу из их крови?
Голоса возвысились, слившись воедино, но Дамиш уже отступил от двери.
Бесшумной походкой он вышел на улицу. Его мысли яростно метались. Что за
чепуха? Опять кто-то обвиняет евреев в похищении христианских детей? Как
вообще можно до такого додуматься? Да, конечно, христиане невежественны по
части еврейских обычаев, но дойти до того, чтобы представить, что евреи пьют
кровь...
Он остановился.
- Я еврей, - прошептал он про себя, - и я пью кровь.
Да, и эти евреи думают о том, чтобы выдать его обвинителям, надеясь,
что он унесет с собою их страхи, подобно козлу отпущения. Его собственный
страх загнал его в тень, где его никто не мог заметить.
Но и там он продолжал размышлять. Если эти евреи отдадут его
христианам, возможно, при свете дня, когда он будет слаб, разве у христиан
не появится причина утвердиться в их нелепых суевериях? Получив одного
еврея, который питается кровью, разве не захотят они поверить в новые
обвинения? Это, безусловно, приведет к погромам, и погибнет вся община!
- Нет, - произнес Дамиш вслух. - Я не позволю, чтобы это случилось
здесь.
При том, что некоторые из его соплеменников хотели принести его в
жертву, Дамиш теперь знал, и любил их. Он должен найти способ опровергнуть
ложь - чтобы спасти не только себя, но и их.
---
Все ночь он провел на охоте, как в свои звериные дни, но теперь он
охотился за правдой, так же упорно, как когда-то охотился за пищей. Он знал,
что может двигаться быстро, бесшумно. незаметно и неустанно. Темные дела