"Павел Хюлле. Вайзер Давидек " - читать интересную книгу автора

ложечку, - было не так, ведь Вайзер, тот Вайзер, из-за которого было столько
шуму...
Она прервала меня:
- Все время ты о нем спрашиваешь, ох как это мучительно, и в конце
концов не будем спорить о мелочах, правда?
- Это не мелочь! - запротестовал я. - Ведь ты нашлась, не знаю как, но
нашлась, - а он?
Элька меланхолично улыбнулась:
- Я упала с насыпи и разбила голову. Раз ты так хорошо все помнишь, то
должен знать, что два месяца я пролежала в больнице, верно?
- Да, да, знаю, но ты ведь не падала с насыпи, - запальчиво возразил я.
На что Элька, подзывая официанта, пояснила - собственно, не пояснила, а
только запутала все еще больше:
- Ну да, ты, кажется, из тех людей, которые все знают лучше, но чем же
я могу помочь?
И так было до вечера, одно и то же: когда я заговаривал об аэродроме -
конечно, она запускала там змея, может, и с Вайзером, если я так утверждаю,
но и с другими мальчишками тоже, это точно; когда же я вспомнил о матче с
армейскими - так ведь в футбол мы играли беспрерывно, как все мальчишки на
свете, может ли она помнить именно этот матч? И только при напоминании о
старом кирпичном заводе она не сказала ничего, а по поводу взрывов
согласилась, что это было потрясающе. По мнению Эльки, Вайзер, должно быть,
взлетел на воздух, а она свалилась на другой день с насыпи, когда мы играли
над Стрижей. Но это она сказала уже позже, не в ресторане, а дома, когда мы
вместе приготовили ужин и, опустошив бутылку красного, принялись за белый
вермут, и я почувствовал, что во мне поднимается гнев и агрессия, ведь я
понимал, что она водит меня за нос и мой приезд в Мангейм был бессмысленным,
как и письма, которые я посылал до последнего дня с упорством, достойным
лучшего применения. Я пошел наверх, где Элька приготовила мне постель,
улегся на голубое белье и услышал, как она кричит мне что-то снизу,
извиняясь, что, кажется, о чем-то забыла. И только когда я подошел к
лестнице и глянул вниз, я удивился и испугался одновременно. Элька сыграла
со мной злую шутку. Диван, стоявший в столовой у окна, теперь был передвинут
в центр комнаты и выглядел как продолжение лестницы. А сама она лежала на
диване - одна подушка под головой, другая на уровне поясницы, - слегка
раздвинув ноги, и красное платье колыхалось на них в ритме всего тела.
Никакая сила не могла меня удержать от шага вперед, то есть от шага вниз,
ведь я стоял на верхней ступеньке лестницы. И на этом был основан
сатанинский замысел Эльки. Ибо с каждым шагом мои ноги оказывали все меньшее
сопротивление, как бы отрывались от земли, и где-то на середине пути я понял
наконец, что мое тело плывет вниз и это уже не мое тело, а сверкающий в
лучах солнца корпус самолета, а мои руки уже вовсе не руки, а каждая из
них - серебристое крыло, и я не видел уже дивана, а только начало взлетной
полосы, миновал холмы на южной окраине города, пролетел низко над красными
крышами домов, скользнул над шоссе у виадука и теперь видел уже только
раздвинутые бедра Эльки, ее вздымающееся платье и в волнующемся дыхании
воздуха обнаженную черноту и мягкость, к которой я приближался с гулом и
дрожью. Но серебристый корпус приземлился в этот раз не на бетонные плиты
полосы - он входил в кущи с мощным напором массы и желания, со свистом
рассекая воздух, входил в непорочную мягкость, и она принимала его холод