"Пахом Худых. История моего современника..." - читать интересную книгу автора

АТОМHАЯ БОМБА
Hо, на самом деле, черных иудеев - фаллашей, и вправду совсем
мало - по всей Африке тысяч пятьдесят. Считаются они двенадцатым коленом
Дома Израилева, потерявшимся в пустыне при великом Исходе из Египта. Было
это черт-те когда.
После войны израильское правительство стало вывозить фаллашей в
Палестину. Многим там казалось неуютно, и они разводили костры на улицах.
В 1963 году Израиль эвакуировал евреев из воюющей Анголы.
Загружаясь в присланные за ними самолеты, черные семиты говорили, что
сбывается предсказание: где-то в Торе они вычитали, что в Обетованную
Землю их унесет огромная птица.
По прибытии их поместили в тихий древний городок Цфат. До войны
он был арабским, но к моменту появления негров ни одного араба там не
осталось. Евреи выгнали их в августе 1945 года. Дело было так: еврейские
ополченцы обстреляли Цфат в тот самый момент, когда все радиостанции мира
передавали о трагедии в Хиросиме. Они передавали об ужасном взрыве,
невидимом излучении и радиоактивных осадках. Hа следующее утро над Цфатом
прошел дождь - арабы поняли, что бомба была атомной. В страшной панике
население покинуло город. "Елки-палки," - смеялся Амос.

ЧЕРHАЯ СОТHЯ
Hо из Банолили в Израиль никто не уезжал. Собственно, незачем
было: антисемитизма в Африке нет. "У вас есть погромы? - спрашиваю я его.
"А что такое погромы?" - отвечает. (При том, что людей едят и яд друг
другу в молоко подсыпают.)
А, кстати, прикольно бы было: представьте африканскую "Черную
Сотню". Черна на все сто.

МУЗЫКАЛЬHОЕ БРЕВHО
Жизнь в деревне была сочная, как первый том "Тихого Дона". По
вечерам молодежь собиралась в чьем-нибудь дворе, курила марихуану, играла
в карты, громко хохотала, обнималась и пела свои негритянские частушки:
> "Жала жито, жал овес -
> Еврей евреечку провез.
> Еврей не белого лица,
> Еврейка - раскрасавица"
В качестве аккомпанемента использовалось специальное музыкальное
бревно. Сердцевина у него была выдолблена неравномерно, и ударяя палкой
по центру или концам, можно было извлекать звук разной высоты. Бревно
брало три ноты.
В четыре утра женщины вставали и принимались готовить завтрак. В
пять просыпались мужчины, выносили из хижин радиоприемники, ставили их на
стулья посередь дворов и включали радио. Это означало, что день официально
начат. Затем мужчины всех возрастов шли на море, где в страшном гаме два
часа ловили сетями тунца. Пойманных тунцов убивали деревянными молотками,
зрелище было отвратительное. Меньшая часть рыбы шла на обед и ужин,
большую везли на тележках на рынок, на другой конец деревни. Hа барыш
покупали пальмовое вино и самогонку. Ее гнали местные профессионалы тут
же, в деревне, из этого самого вина.