"Эдуард Анатольевич Хруцкий. МЧК сообщает... ("ОББ-1", Роман-хроника) " - читать интересную книгу автора

- Ты, чистоплюй, жил нищим и сдохнешь нищим. Иди учи за кусок воблы и
сахарин маршировать фабричных недоносков.
- Если бы ты, Виктор, приехав с Юга, как эмиссар генерала Деникина,
предложил мне идти бороться с большевиками, я отказался бы из-за честного
слова. Но ты приехал с Юга не драться и умирать, а убивать и грабить. Ты
налетчик, Виктор.
- Ну и что? - внезапно совершенно спокойно сказал Копытин. -
Революция избавила меня от обязанностей перед обществом.
- Но у тебя остались обязанности перед собой.
- Ты трус, Климов.
Полетел на стол тяжелый портсигар, полетел, кроша рюмки... ствол
нагана уперся Климову в спину.
- Убери своего... - тихо сказал Алексей.
- Спрячь наган, Резаный.
- Он продаст, Витя.
- Спрячь.
Лапшин спрятал наган.
- Идите, штабс-капитан, учите, нищенствуйте... Но помни, продашь,
сестренку твою, Елену Федоровну, побеспокоим.
Копытин дернул щекой и провел ребром ладони по горлу.
Климов вышел из комнаты.
- Надо шлепнуть его, - сказал Лапшин, - продаст, фраер.
- Нет, я его знаю.


Мартынов что-то писал, Козлов возился с печкой, Данилов чистил наган.
Он уже собрал его и вытер ветошью масляные пальцы, как зазвонил
телефон.
- Мартынов. Так... Так... Выезжаем. В машину! Бандюги у Тверской
заставы милиционеров стреляют.
Климов в подъезде достал из кармана кожаный портсигар, вынул из него
самокрутку, прикурил от зажигалки.
Стоял, прислонясь к стенке. Курил и думал. Разговор этот страшный
вспоминал.


На темных улицах гремят выстрелы. Ревет мотор автомобиля.
От Лубянки к Тверской заставе мчится длинный черный "пежо" с
чекистами. Рядом с шофером Мартынов.
У порота на Лесную машет руками человек с винтовкой.
- Притормози-ка, - командует Мартынов.
- К Грузинам поехали они, к Грузинам.
- На Грузинский вал, - скомандовал Мартынов.


Климов вышел из-под арки двора. В темноте угадывался павильон
Патриарших прудов. У поворота на Спиридоньевку горел одинокий фонарь. В
его желтом кругу ходил милиционер.
Климов поднял воротник и зашагал к Спиридоньевке.
- Товарищ гражданин, - окликнул его севший на морозе голос.