"Джим Харрисон. Легенды осени " - читать интересную книгу автора

что она пожаловалась Ладлоу, но тот не смог вытянуть из Тристана ни слова,
по поводу того, что пробежало меж ним и его матерью. Тогда она притворилась
заболевшей и когда мальчики пришли к ней, чтобы пожелать спокойной ночи, она
попросила Тристана задержаться, и на какое-то время ей удалось его
подчинить, используя весь арсенал женских уловок, включая слезы и
воспоминания. Сын ей сказал, что будет любить ее всегда, но в Бога поверить
уже не сможет, поскольку Тристан его проклял.

Первый удар оба родителя получили в конце января - пришло известие о
том, что Альфред, никогда не умевший толком держаться в седле, раздробил
колено и серьезно повредил спину, упав с лошади в окрестностях Ипра[27].
Однако прогнозы врачей были оптимистичны, и ожидалось, что в конце мая
Альфред приедет домой. Майор из Калгари послал Ладлоу личные соболезнования
по поводу этого случая: Альфред был блестящим молодым офицером, и армии его
будет не хватать. Что касается Тристана, то, к сожалению, его необузданное
безрассудство сводило на нет все подвиги, но майор надеялся, что с
дальнейшими сражениями Тристан все же повзрослеет. Самуэль оказался
чрезвычайно толковым юношей, и майор опасался, как бы его не забрал к себе
генерал, поскольку ум младшего брата отмечали все офицеры. Читая между
строк, Ладлоу понимал, что Тристан изнывает в условиях армейской дисциплины.
Ладлоу поймал себя на том, что желает возвращения Самуэля или Тристана
вместо Альфреда, и тут же почувствовал неловкость. Канадская часть во
Франции располагались между Нев-Шапель и Сен-Омер. На этом этапе войны,
когда оптимизм еще не испарился, англичане считали своих неуклюжих канадских
братьев по оружию случайным явлением на фронте. Особенно этим отличались
лаконичные и франтоватые выпускники Сэндхерста[28], считавшие войну частью
своей великолепной военной карьеры. Подобного придерживаются немцы, но такая
ерунда в тевтонском стиле, как видно, не ограничивалась только Германией.
Правда, в недостатке вызывающего поведения канадцев упрекнуть никто не мог -
если что и было у них в избытке, так это храбрость.
Тристан водил компанию с самыми отъявленными головорезами в своей роте.
Когда Тристан, развязный и неопрятный, с навозом на сапогах как-то заявился
в госпиталь проведать старшего брата, тому стало стыдно. Приятель Альфреда,
офицер, также пришел с визитом, но Тристан и не почесался ему отсалютовать.
Он сидел, распивая вино, и вскоре ушел, не попрощавшись, напоследок
предупредив Альфреда, чтобы тот передал Одному Удару любимого Тристанова
коня, в случае если Тристан не вернется. Снаружи госпитальной палатки
Тристана поджидал его сотоварищ, гигант-канадец французского происхождения
по имени Ноэль. До войны он был траппером[29] в Британской Колумбии. Ноэль
стоял под дождем и не смел поднять глаза. Известие о том, что Самуэль и
майор погибли, только что достигло расположения. Они совершали
рекогносцировку в районе Кале вместе с отрядом разведчиков, и напоролись на
газовую атаку. Немцы применили горчичный газ[30], а когда канадцы, пытаясь
прийти в себя после этого ужаса, выбрались на прогалину в лесу, гунны
расстреляли их из пулеметов. Единственному уцелевшему разведчику как-то
удалось добраться до лагеря, сейчас он докладывал об этой операции в штабе.
Ошеломленный Тристан стоял под потоками воды, и Ноэль печально обнимал
друга. К ним подошел еще один разведчик, с которым друзья жили в одной
палатке, а следом приблизился офицер. Приятели рванули в загон и моментально
оседлали коней. Офицер приказал им остановиться, но они, на полном скаку,