"Нина Храброва. Мой Артек " - читать интересную книгу автора

круглый столик на фигурной ножке, чернильницу и тетрадку, и принимала в
профсоюз вереницу своих односельчан. Выборы, митинги, собрания, уездная
комсомольская конференция в Раквере. Тяжелые раздумья в комиссии по
национализации земельных угодий, по поводу восстановления справедливого
владения землей.
И вот оно пролетело, краснознаменное революционное лето. И не увянет во
мне, пока живу.
В сентябре я уехала в Таллин - заканчивать Педагогиум. В институте у
нас сразу образовалась комсомольская организация, и стала активно расти. ЦК
комсомола республики привлекал нас к множеству разных интересных молодежных
дел.
Однажды к нам в институтский комитет комсомола вошла кареглазая
светловолосая девушка, представилась:
- Я тартуская комсомолка, буду учиться у вас, меня зовут Леэн Кульман.
Запомнилось: знакомясь, Леэн пожимала нам руки шершавой, по-мальчишески
крепкой рукой. Она была такая максималистка и спорщица, что мы тут же
кооптировали ее в состав комитета. Теперь я удивляюсь: откуда у Леэн было
органичное умение быть вожаком? Ведь в тартуском микроклимате тек лет она не
знала примеров для подражания. А возможно, это врожденное, как любой другой
талант? У Леэн слово никогда не расходилось с делом. И позднее, когда я
встречалась с яркими комсомольскими вожаками, все они мне чем-то напоминали
Леэн. Я всегда горжусь Леэн, мне всегда больно, что ее нет. Если бы можно
было, я бы написала ей письмо туда, откуда не приходит ответа: "Спасибо
тебе, Леэн, за тот короткий учебный год, что мы были рядом. Впрочем, извини
за это неточное "были": тебя нет, но ты есть - это память о тебе живет в
нас, во всех, кто тебя знал и не знал, но просто любит..."
В разгар последней экзаменационной сессии меня и вызвали в ЦК ЛКСМЭ и
предложили везти первую группу эстонских пионеров в Артек! Из ЦК я вылетела
как бы на крыльях и в состоянии нереальности, все эстонские вывески "АРТЕЕК"
почему-то стала читать как русские "Артек", и никак не могла понять, откуда
взялось второе "е", наконец сообразила, что это ведь все аптеки, и немножко
испугалась за себя. Чтобы войти в берега, я села на скамейку у автобусной
остановки и восстановила в памяти все, что говорил мне первый секретарь ЦК
ЛКСМЭ Оскар Шер:
- ... Ребята должны быть доставлены туда и обратно в целости и
сохранности - это ты, надеюсь, сама понимаешь, - сказал он, - но это далеко
не единственная твоя задача. Ты должна за месяц в Артеке уяснить все цели и
весь смысл пионерской работы. Мать у тебя учительница, да? Значит, должна в
тебе быть педагогическая жилка. Повторяю - впитывай все, что узнаешь и
увидишь в Артеке, все это нужно будет нам, когда вернешься...
Когда я вернулась в 1945 году, на каждом собрании мы чтили минутой
молчания память Оскара Шера и всех наших товарищей, не пришедших с войны.

Помнишь?

Чем старше мы становимся, тем чаще обращаемся друг к другу с вопросом -
"а помнишь?".
... Улица Лай, дом молодежи. Иду знакомиться с ребятами. Что-то будет?
Я говорю по-эстонски с акцентом, и вообще - по дороге на улицу Лай у меня
началось раздвоение личности: радость радостью, но с детьми ведь всегда