"Нина Храброва. Мой Артек " - читать интересную книгу автораЭллен высыхали и плач сразу переходил в смех. И Володя пел... Мы, вожатые,
знали, какие кошки скребли у него на душе. Его сверстники уходили на фронт. А у него было такое зрение, что он с трудом узнавал нас на расстоянии трех шагов. Идти с таким зрением в армию означало - идти на верную гибель. А он все-таки ушел в 1943 году. И не вернулся. В дни эвакуации он не только развлекал ребят "пеньем". Легко и незаметно он воспитывал их. Он был отличным вожатым столичной московской школы, с тысячью умений и придумок. И все же чувство юмора в нем было самой привлекательной чертой - подчас неуклюжее, но всегда вызывавшее взрывы хохота. Он невероятно коверкал трудные нерусские фамилии. Молдаванку Лидию Попеску он называл "Лида По песку" - Лида не обижалась, да и в самом деле - что же тут обидного? С особым удовольствием он резвился в обращении со сложными литовскими фамилиями. Во время эвакуации поезда подолгу стояли, теплоходы плыли медленно, ребята собирались в одном купе или на палубе, разговоры их были невеселыми. Володя подходил к литовцам и начинал рифмовать: "Гружите - не грустите!", "Растекайте - не страдайте!", "Эрсловайте - не уставайте!". Тяжелое настроение разбивалось, Володя садился с ребятами, и они сразу веселели. Я часто думаю о том, что до сих пор всем моим "ребятам" - теперь уж дедушкам и бабушкам - свойственно неизменяющее им чувство юмора, спасительное во всех ситуациях и особенно в трудную минуту. Чувство юмора, как известно, - "от Бога". А у всех нас - также и от Володи. Во всяком случае, именно благодаря ему мы научились, ценить юмор и понимать необидность доброй шутки. Незаметно ребята менялись под влиянием вожатых, у которых они научились обаятельная, тоже человек с юмором и с веселой и требовательной любовью к детям. Были друзья - литовцы и белорусы, русские, молдаване, евреи, поляки - каждый со своими способностями и умениями. Любили попеть и потанцевать. Многие прекрасно читали стихи и по памяти рассказывали прочитанные до войны книги - пока мы не добрались до Алтая, до прекрасной Белокурихинской библиотеки, пока у всех не начался "книжный запой"... Все вместе было большим мыслящим, чувствующим, по-доброму направляемым коллективом. Все вместе формировало в ребятах индивидуальность. И если эстонским ребятам вначале трудно было читать по-русски, перед глазами у них были белорусские девочки Ира Мицкевич и Рива Черноморец, молдаванка Женя Чебанова и украинцы Алеша Диброва и Лена Гончарова, которых от книги можно было оторвать только апокалипсическими угрозами. Лайке Теэсалу, Этель Силларанд, Виктор Пальм и Виктор Кесккюла раньше других научились быстро читать по-русски. В их жизни чтение сыграло большую роль - ту самую, привычную, скрытую, не всегда ценимую нами, ту, что постоянно формирует наше мировоззрение и без которой мы были бы другими... Возвращаясь к личности Зиновия Петровича Соловьева и к его роли в жизни Артека, хочется сказать - не только Артеку, но и всем пионерским работникам Советского Союза, всем пионерским работникам всех пионерских лагерей планеты следовало бы побольше знать, почаще вспоминать о Соловьеве. Конечно, содержание, цель и смысл пионерской работы продумывались такими педагогами, как Надежда Константиновна Крупская, сестры Владимира Ильича Ленина; пионерскую работу организовывал Наркомпос; пионерскими делами был занят ЦК РКП(б). И, конечно, все, что рождалось в теориях и раздумьях, с большим |
|
|