"Нина Храброва. Мой Артек " - читать интересную книгу автора

"смирно" 80 пионеров. Перед ними, за брезентовыми палатками с топчанами, на
которых им предстояло спать, за острыми макушками кипарисов смеялось и пело
море. Недалеко от берега был вбит шест с отметиной - дальше не заплывать.
Линейку проводил обычно весь штат лагеря: Федор Федорович Шишмарев -
начальник лагеря, он же главный врач; еще один врач - Екатерина Николаевна
Згоржельская; старший вожатый Игорь Селянин - член Центрального бюро детских
коммунистических групп, он десять раз приезжал в Артек на летние месяцы
работать вожатым, из них четыре лета был старшим вожатым; четверо или пятеро
комсомольцев - отрядных вожатых. Часто бывал на линейках Зиновий Петрович. В
штате Артека была в тот первый год еще медицинская сестра Вера Сергеевна
Мамонт - медики были нужны, потому что дети приезжали нездоровые или
ослабленные, и Соловьев сам осматривал и обследовал их. Был еще инструктор
по физкультуре Петр Еринский - студент III курса Московского медицинского
института, две уборщицы и две подавальщицы, ежедневно приходившие в Артек из
Гурзуфа, и очень необходимый человек, без которого не было бы ни еды, ни
питья, - водовоз комсомолец Усиен...
А пионеры - кто они были, откуда, как приехали?
Как и сообщала "Комсомолка", они приехали из Москвы и Московской
области, из Тулы и Твери. Сначала они собрались в Москве, а оттуда их
привезла в Артек комсомолка и пионервожатая Таня Устинова. Она работала в
доме пионеров, или, как тогда говорили, в Пионердоме на Красной Пресне.
Потом Татьяна Алексеевна стала знаменитым человеком, и мы обязаны ей
высокими минутами наслаждения искусством: она - народная артистка СССР,
лауреат Государственной премии, была руководительницей танцевального
ансамбля хора имени Пятницкого.
Многие из ребят впервые ехали на поезде; они боялись столичных трамваев
и шарахались от автомобилей; некоторые из них прибыли в Артек в лаптях, а то
и вовсе босиком. Совсем недавно кончилась гражданская война, и первая в мире
социалистическая страна испытывала большие экономические трудности. Ребята
почти впервые ели досыта. Во вторую смену, все тем же летом 1925 года,
приехали ребята из Поволжья, из Самарской губернии. Они помнили голод
1921-1922 годов... Они все время думали о еде. И домой писали в письмах о
том, как их кормили в Артеке. Одно такое письмо часто цитируют в артековской
литературе. Я привожу его по причинам, о которых скажу ниже.
"Приехали в Нижний, купили хлеба и колбасы. Приехали в Москву. Обедали:
щи с мясом и кашу. Из Москвы поехали и проехали много городов. В Курске пили
чай с сахаром. Приехали в Симферополь. Купили колбасы и хлеба: на каждого по
1 фунту (то есть по 400 граммов) хлеба и полфунта колбасы. Потом поехали в
Артек. В море воды много. В Артеке жили месяц. Кормили хорошо..."
Эстонские пионеры до войны не испытывали чувства голода. У большинства
из них родители не были богатыми людьми, но у многих были родственники в
деревне, отцы, пройдя кризис и безработицу, работали, и продукты в Эстонии в
предвоенные годы не были дорогими. Матери проходили курсы кулинарии в
кружках домоводства, да и вообще эстонские женщины умеют из самых скромных
продуктов готовить вкусную еду. Так почему же мои дети в дневниках, в
заметках первых дней тоже главным образом писали о еде? Размышляя я,
кажется, поняла: еда была другая, и ее было много. В соответствии с
указаниями Зиновия Петровича Соловьева в артековской столовой было положено
все съедать - в 1925 году не разрешалось оставить хоть корочку на тарелке,
да никто и не оставлял. Летом 1941 года все было иначе - дети, приехавшие из