"Роберт Говард. Холмы смерти ("Соломон Кейн") " - читать интересную книгу автора

стервятников?
Колдун перестал хихикать и бахвалиться.
- Мы с тобой кровные братья. - Н'Лонга перешел с пиджин-инглиш,
владением которым страшно гордился, на язык речных племен, который
прекрасно знал англичанин. - Я так стар, брат мой, что, вздумай я тебе
открыть свой истинный возраст, ты обозвал бы меня лжецом. И всю свою
неимоверно долгую жизнь я посвятил овладению магией вуду. Сперва я лишь
смиренно сидел у ног могучих кудесников востока и юга. Позже я начал под их
руководством изучать Мастерство. Пришло время, и мой учитель, чтобы
проверить, насколько я прочен, продал меня в рабство на плантации сахарного
тростника. Но и там я продолжал постигать источники мощи вуду.
Брат мой, могу ли я тебе в двух словах растолковать то, на изучение
чего потратил всю свою жизнь, а стал понимать лишь к старости? Я бессилен
объяснить тебе даже такую сравнительно простую вещь, как лишенные души
магруды-вампиры веками избегали разложения, поддерживая свое существование
жизнями других людей.
Попытайся представить, что, когда я впадаю в своего рода особый транс,
моя душа мчится над джунглями и речными заводями, горами и долинами, чтобы
потолковать с душами других существ - и необязательно человеческих. А
теперь попытайся понять, что ты в своих руках держишь величайший талисман
вуду, хранящий древнее великое волшебство. Я знаю о твоих приключениях в
подземельях Негари. Так вот, этот магический жезл был создан невообразимыми
силами в те времена, когда атланты были не более чем дикими обезьянами. Дух
любого мага притягивается этим посохом так же верно, как стрелка компаса
белых людей указывает на север.
Кейн заворожено слушал своего побратима. С таким Н'Лонгой он еще не
сталкивался. Пуританин пристально вглядывался в бездонные древние зрачки
колдуна, и в их мерцающих глубинах ему впервые увиделась огромная мудрость
и печаль, так непохожие на алчный безумный блеск глаз адептов чернокнижия.
Пуританин почувствовал, будто заглянул в таинственные, прозревающие
грядущие события глаза библейского патриарха. На мгновение его душу
наполнила сладкая томительная боль сопричастности к великим тайнам.
- Для меня не составило никакого труда, - продолжал Н'Лонга, -
поговорить с тобой во сне, а потом отправить в волшебное путешествие души
Зунны и Краана. Вскоре они в целости и сохранности вернутся из страны
духов, и молодые люди проснутся, сохраняя в памяти лишь причудливые грезы и
даже не подозревая, что с ними случилось в действительности.
Мой нетерпеливый брат, все склоняется перед волшебством, и ветра, и
звери, и птицы повинуются волшебному слову. Там, в холмах, я совершил
могучее вуду, призывая стервятников, и крылатые хозяева поднебесья не
замедлили явиться на мой зов,
Я сам - плоть от плоти того мира, который несведущие зовут волшебным,
и законы других планов бытия мне ясны и понятны. Но могу ли я сделать их
такими для тебя? Кровный мой брат, ты воистину могучий воин, не знающий
себе равных крепостью духа, но во всем, что касается магии, ты подобен
новорожденному младенцу. Но как втолковать сокровенные тайны оккультных
знаний такому младенцу?
Брат мой, я даже не говорю о том, что есть тайны, которые должны
оставаться тайнами, дабы светила не поколебались на своих орбитах и не
пошатнулись основы мироздания. А ты хочешь просто удовлетворить свое