"Роберт Говард. Ночь волка ("Кормак Мак-Арт")" - читать интересную книгу автора

угнездиться тут, а теперь мы сильнее! Мы господа здесь! На колени, и
благодари судьбу за то, что мы позволяем вам жить и служить нам. Нам ничего
не стоит загнать в землю все ваше племя. Но мы говорим - живите, только
хватит вольничать. С сегодняшнего дня вы будете носить серебряные ошейники,
и все будут звать вас рабами Торвальда.
Услышав эти слова, пикт потерял самообладание.
- Глупец! - рявкнул он так, что эхо прокатилось по залу. - Ты выбрал
свою участь! Вы - господа?! Да когда твои предки прыгали по деревьям в
арктических лесах, мы были хозяевами мира. Может быть, многие из нас
погибнут, но в рабство к белым дикарям не пойдет никто. Под твоими воротами
воют псы судьбы, и когда лес оживет, все вы сдохнете, как собаки, - и ты,
Торвальд Гроза Щитов, и ты, Аслаф Йорлсбайн, и ты, Гримн, сын Гнор-ри, и ты,
Осрик, и ты, Хакон Скел... - палец пикта остановился на человеке, сидевшем
рядом с Хако-ном. Человек этот значительно отличался от остальных. Он не
казался менее диким или опасным, чем они. Напротив, холодные серые глаза
придавали его лицу выражение еще большей жестокости. Чужак был темноволос и
гладко выбрит, его шлем украшали не рога, а конский хвост, на нем была
ирландская, а не норманнская кольчуга. Пикт прошел мимо него и остановился
рядом с последним из сидевших за столом.
- ...и ты, Горда, прозванный Вороном! - закончил он.
Рыжебородый Аслаф Йорлсбайн сорвался с места.
- Во имя Тора! Мы что, будем спокойно выслушивать оскорбления этого...
этого... Я, который был...
Торвальд успокоил его жестом руки, выражение его глаз
свидетельствовало, что человек этот привык приказывать и более того -
привык, чтобы ему подчинялись.
- Ты говорил много и громко, Бурлла, - сказал он очень спокойно. - У
тебя, наверное, пересохло в горле.
Сказав это, он взял со стола рог. Пикт, озадаченный поведением викинга,
машинально протянул руку. В то же время Торвальд выплеснул содержимое рога
прямо ему в лицо. Взревев от обиды, Бурлла отшатнулся, выхватил меч и
бросился на викинга. Однако он был ослеплен пенящимся пивом, и Торвальд
легко парировал его удары, а Аслаф стукнул его по голове доской. Оглушенный
пикт, обливаясь кровью, свалился под ноги Торвальду. Хакон подскочил к нему
с ножом, но вожак удержал его:
- Я не хочу, чтобы паршивая пиктская кровь пачкала пол в моей скалли.
Вытащите отсюда эту падаль.
Сидящие поодаль викинги охотно исполнили приказание вожака. Бурлла,
придя в себя, попытался подняться на ноги. Его вновь повалили на пол и били
до тех пор, пока он не перестал подавать признаков жизни.
Тогда его выволокли за ноги во двор, наградив на прощание еще
несколькими ударами под ребра. Пикт лежал, уткнувшись в землю разбитым и
окровавленным лицом.
Тем временем Торвальд опрокинул в себя очередной рог пива и снова
рассмеялся.
- Пора трубить охоту! - заявил он. - Надо избавиться от этих червяков,
иначе они своим воем и жалобами житья нам не дадут.
- Правильно, охоту! - согласился Аслаф. - Воевать с ними - много чести,
но мы сможем на них поохотиться, как на волков...
- Ох, это твое понимание чести, - пробурчал Гримн, сын Гнорри. Гримн