"Рик Хотала. Мертвые легенды (Шок-рок)" - читать интересную книгу автора

"порядок".
- Голосовой микрофон тоже включен. Скажи пару слов, чтобы я выставил
уровни.
- Проверка звука, раз-два, - прочистив горло, сказал Стюарт. - Проверка
звука, раз, два, три.
- Порядок. Я готов. - Эл улыбался ему из-за стекла кабины. - Просто
бери аккорд, как будешь готов, идет? Раз, два, три... - Он ткнул большим
пальцем в сторону Стюарта. - Пошла запись.
Стюарт снова перепроверил, настроена ли гитара, потом взял первые
аккорды "Сыщи мне звезду". Как только, заполняя глухую тишину студии
стремительными переборами струн, полилась музыка, Стюарт испытал хоть
какое-то подобие облегчения. Он любил играть. С самой средней школы музыка
была для него убежищем, сперва от суматошной жизни в трущобах Челси с
разведенной матерью и двумя младшими братьями. Осталась она им и потом,
когда он добыл себе определенную славу и у него стало достаточно денег,
чтобы купить, чего душе угодно. Он действительно обретал покой и
отдохновение, возможность уйти от забот, только когда играл.
Отвернувшись от микрофона, Стюарт прокашлялся и начал петь, отдаваясь
на волю мелодии и слов. Его внезапные необъяснимые страхи перед фотографиями
в коридоре как будто таяли, и вскоре он и сам уже растаял в песне.
Истекающие из гитары ноты омывали его потоками теплой умиротворяющей воды, а
голос, которому он никогда особо-то и не доверял, в этой комнате звучал
бесконечно богаче и мягче. Каждую высокую ноту он брал с точностью и
уверенностью, каких никогда не ощущал в себе раньше. К тому времени, когда
он дошел до последнего куплета, на глазах у него и впрямь выступили слезы.
И словно впервые Стюарт по-настоящему услышал и почувствовал
выворачивающее душу томление и одиночество в сердце своей песни. Теперь он
услышал ее как отчаянную мольбу о хотя бы маленькой толике мира и тишины в
этой его сумасшедшей жизни рок-звезды.
А единственной проблемой - Стюарт нутром это знал - было то, что он еще
не на самом верху.
Он еще туда не взобрался.
Во всяком случае, как он это себе представлял.
Нет, он все еще чувствовал себя каким-то рок-н-ролльным фэном,
пустышкой, на которого все еще производят впечатление фотографии мертвых
рок-звезд - настоящих легенд рок-н-ролла. Ну и что ж, что альбом его группы
вышел на первое место? "Броукенфейс" держался на самом верху лишь неделю!
Дерьмо, это же не считается! Полно команд такое смогли и исчезли без следа,
и никто о них ничего больше не слышал. Блики в сковородке, однохитовые
гении. А теперь на Стюарта и его ребят давят, чтобы они записали альбом,
который вернул бы группу наверх и там бы и удержался. А если им это не
удастся, то за каких-то пару месяцев и они превратятся в запись в
чьей-нибудь колонке "Где вы теперь?".
Взяв последний аккорд, Стюарт выдержал его, давая ему медленно
раствориться в воздухе, а голос его упал до подрагивающего, с придыханием
шепота. На несколько секунд в студии повисла полная тишина. Медленно и
потрясенно переводя дух, Стюарт услышал "хлоп-хлоп" аплодисментов Эла из
застекленной будки.
- Фантастика! Фан-мать-твою-тастика! - кричал Эл, и голос его казался в
наушниках слишком уж близким и громким.