"Елена Викторовна Хорватова. Тайна царского фаворита " - читать интересную книгу автора

обустройство своего семейного дома и на военную экипировку уходившего на
фронт мужа. Алексей увлеченно готовился воевать - заказал у дорогого
сапожника щегольские хромовые сапоги, у портного - короткополую шинель,
незаменимую при окопной жизни, и несколько лишних мундиров (ведь на фронте
все быстро приходит в негодность, там стирать и гладить обмундирование будет
сложно!), купил новую шашку и штук пять револьверов различных марок, не
доверяя казенному табельному оружию...
Говорили, что, устроив для друзей прощальный ужин, Алексей решил
напоследок побаловаться картишками и крупно проигрался. Но этим разговорам
Аня не придавала значения - даже если и так, он ведь едет воевать, когда еще
ему доведется беззаботно повеселиться?
Но как бы то ни было, неожиданно оказалось, что счет в банке, откуда
всегда можно было снять деньги, почти пуст. Платить за аренду богатой
московской квартиры молодой вдове было нечем, и пришлось, пряча слезы,
отказаться от семейного гнездышка, которое с такой любовью устраивала Аня
после свадьбы. Со вкусом подобранные ковры, портьеры, старинные кресла и
вазы пришлось распродать за гроши. Шла война, и предметы обстановки резко
обесценились - всем уже было не до интерьеров...
Впрочем, все равно жить в Москве становилось все сложнее - с начала
войны цены на продовольствие в крупных городах ощутимо выросли, и кухарка,
возвращаясь с рынка, только и делала, что жаловалась на дороговизну. Шутка
сказать, за фунт говядины, которому до войны красная цена была гривенник,
теперь просили полтину... Даже хлеб и тот подорожал!
Аня подумала-подумала и решила, что самым лучшим для нее будет уехать в
старое дедовское имение Привольное, унаследованное после смерти родителей.
Слава Богу, это имение не было заложено, а в деревне можно совершенно
безбедно прожить и на маленькую вдовью пенсию. Алексей, как только попадал в
сложные денежные обстоятельства, каждый раз уговаривал Аню заложить или
продать Привольное, но она при всей любви к мужу никак не могла этого
сделать - в парке усадьбы были похоронены ее дед и бабушка. Нельзя же было
продать вместе с имением могилы близких?
К счастью, муж в конце концов понял, что она не в силах расстаться с
Привольным, и не только перестал настаивать на продаже, но даже, уезжая на
фронт, просил ее любой ценой сохранить старый дедовский дом.
И вот теперь у Ани есть свой угол, где она сможет найти покой. В Москве
никто из знакомых не хотел понять ее тоску - ее заставляли принимать участие
в каких-то благотворительных комитетах, дежурить в госпитале, собирать
посылки для фронта... Считалось, что вдовам чрезвычайно полезно загружать
себя общественной деятельностью. Подруги приходили к ней читать письма из
действующей армии от мужей и женихов, показывали фотографии затянутых в
военные портупеи красавцев...
Красавцы военные в посланиях к близким всячески хвалились своими
фронтовыми подвигами и порой настолько увлекались, что сбалтывали лишнее, и
их письма, попадая по пути домой в лапы военной цензуры, покрывались
множеством черных помарок, скрывавших опасные слова. Но эти хвастуны, якобы
чуть ли не в одиночку бравшие в плен полки немцев, были живы и здоровы и
продолжали радовать родных своими байками.
А ее Алеши больше не было на свете! Хуже таких писем могло быть только
одно - когда знакомые с притворно унылыми лицами заглядывали Анне в глаза и
говорили: "Дорогая, мы так тебе соболезнуем! Ну надо же - Алешу убили! И кто