"Дэниел Худ. Драконья справедливость ("Лайам Ренфорд" #4) " - читать интересную книгу автора

вместо него над зданием возносился высокий шпиль, вслед за которым к небу
тянулись узкие заостренные витражи оконных проемов, их устремлениям вторила
крутизна черепичного покрытия крыши. К дверям, покрытым искусными
барельефами, вели аккуратные лесенки, над ними посверкивали позолоченные
фигурки богов или ярко раскрашенные знаковые предметы, дающие понять,
какому божеству принадлежит то или иное святилище.
К святилищу бога Раздора - с оскаленными мордами боевых скакунов на
дверях - вдова Саффиан не пошла, миновала она и обиталище богини Фортуны,
даже не удостоив взглядом водруженное над ним гигантское колесо. Лайаму
вдруг отчаянно захотелось провернуть на счастье одно из колес поменьше,
приделанных к дверным косякам, но шагу сбавлять было нельзя, и он лишь с
сожалением на них покосился. Ему сделалось любопытно, куда же его ведут?
Какому богу ареопаг собирается принести жертву? Может быть, Миротворцу?
Лайам никогда в точности не мог разобраться, какой таралонский бог за что
отвечает. Отчасти это объяснялось тем обстоятельством, что в разных краях
королевства имелись весьма различные представления об одних и тех же богах.
Например, земледельцы Мидланда молились Урис в надежде, что та пошлет их
полям урожай, купцы побережья просили у нее удачи в торговле, а студенты
Торквея считали эту богиню покровительницей наук. Впрочем, мало кто
сомневался, что богу Раздора подвластна одна лишь сфера человеческих
отношений - война. Однако небожителей со столь четко определенным кругом
забот насчитывалось совсем немного.
Госпожа председательница остановилась у следующего крыла пантеона,
нетерпеливо озираясь по сторонам, и Лайам довольно кивнул. Он угадал - они
пришли к Миротворцу. Этого бога легко было узнать по кроткому лику и
воздетым в увещевающем жесте рукам. Фриз над дверью, ведущей в святилище,
заключал в себе трогательную до приторности картину внезапного примирения
двух враждующих армий. Монархи, стоящие на коленях, павшие ниц солдаты,
дети, бросающие мечи и копья в костры. О чем говорят витражи узких, как
бойницы, окон святилища, Лайам не понял. Снаружи их стекла были покрыты
пылью, а изнутри -основательно закопчены.
- Вот мы и на месте, - пробормотала госпожа Саффиан и повернулась к
приближающимся к ней членам ареопага. - Поторопитесь, господа, сказала она,
возвышая голос. - Время не ждет! Тала, копуша, передай мне дары.
- Да, госпожа, - сказала девушка, задыхаясь от скорого шага. - Я все
сделала, как вы велели.
Вдова Саффиан приняла у нее корзинку и сурово кивнула.
- Жди меня здесь, милая, - она холодно глянула на мужчин. - Итак,
господа, мы входим.
Лайам снял Фануила с плеча и посадил его на ступеньки.
"Постарайся не довести девчонку до обморока!"
Дракончик дернул обиженно крыльями, но смолчал.

Внутри святилища - справа и слева от двери - обнаружились две чаши с
водой. В одной вошедшие вымыли руки, в другую лишь опускали кончики
пальцев, чтобы затем прикоснуться ими к губам. Лайам прилежно скопировал
всю процедуру, поглядывая при этом на витражи. Теперь наружная солнечная
подсветка вполне позволяла их рассмотреть. Оба окна, что у двери и одно
дальнее - за алтарем, были сверху донизу застеклены изображениями
Миротворца в парных его ипостасях. Супруг и супруга, отец и ребенок, мать и