"Дэниел Худ. Дракон Фануил (Лайам Ренфорд #1)" - читать интересную книгу автора

- Что, мастер Ренфорд, хлебнули лишку? - спросила она, приподняв
бровь, и усмехнулась. - А я-то думала, с учеными такого никогда не бывает.
Лайам состроил гримасу, страдальчески хмыкнул, и дамочка удалилась,
весьма довольная, что сумела поддеть ученого постояльца. Усевшись на стул,
Лайам осторожно стянул продырявленный сапог и осмотрел лодыжку - он
собирался смыть засохшую кровь и перевязать рану.
Лодыжка была совершенно чистой. На месте укуса виднелись два
крохотных круглых шрама. Лайам присвистнул, покачал головой и принялся
раздеваться.
Вымывшись горячей водой, он заметно приободрился. А переодевшись в
чистое, почувствовал себя совсем хорошо. Сдернув со вбитого в стену
колышка теплый плащ, Лайам покинул мансарду.

***

Герцог земель, на которых располагался Саузварк, слыл большим
почитателем таралонской старины. Титул "эдил" он заимствовал из языка,
который занесли в эти края Семнадцать семейств, этот язык был долгое время
в ходу у знати - пока последний король из дома Квинтиев не умер и трон не
перешел к хиреющей ветви рода.
Даже в том краю, где родился Лайам, в Мидланде, чьи жители ревностно
держались старинных обычаев, человека, назначенного верховной властью
приглядывать за порядком, именовали бы проще - скажем, городским
комендантом или начальником стражи. Но саузваркский герцог питал слабость
к звучным словам, и потому чиновника, в ведении которого находились
стражники и тюрьма, величали столь громко - эдил.
Впрочем, подобное уважение к старине было Лайаму по вкусу.
Лайам отыскал эдила достаточно скоро; стражник, сменившийся с
дежурства, проводил его к дому, где тот проживал. Небольшое строение,
расположенное на окраине респектабельного района, выглядело ухоженным и
аккуратным, хотя, конечно, терялось на фоне роскошных домов торгашей.
Плешивый слуга неохотно провел Лайама в гостиную и предложил
подождать.
"Он холостяк", - подумал Лайам, разглядывая простую обстановку
гостиной: на стенах - мечи и доспехи и несколько городских карт,
нарисованных от руки, на полу - видавшая виды, но добротная мебель. Лайам
мало что знал об эдиле: только имя да то, что за ним закрепилась репутация
человека грубого, но честного и прямого. Поговаривали, что ему проще
собственноручно вмешаться в трактирную потасовку и хорошенько оттузить
драчунов, чем доводить дело до герцогского суда.
Внешность эдила вполне соответствовала его репутации. Это был
коренастый, крепко сбитый, мускулистый мужчина; густых черных волос его,
казалось, никогда не касалась расческа. В давно не стриженой бороде эдила
поблескивали капельки воды, а в маленьких глазках светилось неприкрытое
раздражение. Когда Лайам встал и поклонился, эдил вместо приветствия
коротко взмахнул свободной рукой. Рука была жилистая и в шрамах.
- Кто вы? - недовольно спросил он. - И что там у вас за дело такое,
ради которого вы осмелились прервать мой завтрак?
В другой руке эдил держал кусок черного хлеба, его груботканая туника
была усыпана крошками.