"Василий Федорович Хомченко. Облава (Повесть) " - читать интересную книгу автора

припомнились пушкинские строки, которые Сорокин и прочел вслух, отмечая
сходство этой деревни с той, пушкинской.
Кто знает, сколько бы он еще сидел вот так, умиленно разглядывая все
вокруг - хаты, стадо красных коров, две баньки с дымами из окошек,
мельницу, крылья которой вдруг ожили и медленно пошли описывать круг. А
встал из-за того, что увидел миловидную женщину, вышедшую из лесу и
направляющуюся к нему, к Сорокину. Невольно вскочил, торопливо стал
поправлять френч, шляпу. Женщина по одежде - не крестьянка: на ней черная
юбка и красная кофточка, на плечах кашемировый платок, обута в ботинки выше
щиколоток.
- Здравствуйте! - произнесла она и остановилась. Было ей под сорок или
все сорок, глаза прищурены, отчего возле них сетка морщинок. Но вот она
улыбнулась и враз смыла улыбкой все эти морщинки.
Сорокин ответил ей, поклонился и, как всегда в присутствии хорошеньких
женщин, смущенно опустил глаза, но тут же понял, что смешон с этим своим
смущением, - не мальчишка же, поднял глаза и открыто встретил взгляд
женщины. В серых красивых глазах ее горел тот игривый кокетливый огонек,
который охотно берет на вооружение слабый пол. Надо сказать, она умело
пользовалась этим оружием.
- Здравствуйте, здравствуйте, - еще раз повторил Сорокин и подхватил
свой баульчик.
Она стояла, и он стоял. Ей понравилось его смущение, и она
рассматривала его уже с веселым расположением - долговязого, длиннорукого
худого очкарика.
- Вы приезжий? К кому приехали?
- К председателю. Он мне нужен.
- Булыга, значит. - Лицо ее еще больше повеселело, серые глаза
засветились ярче. - По службе? Из Гомеля? Могилева?
- По службе. Из Москвы.
- Прямо из Москвы! - была удивлена женщина. - Должно быть, какой-то
важный декрет привезли.
- Да нет. А какого вы декрета ждете?
- Разве мало такого, что надо бы переиначить да исправить? Страшно
живем.
- Время суровое, - сказал Сорокин. - Война.
- Война, - вздохнула женщина и помрачнела. - Брат с братом воюют, отец
с сыном. И когда это кончится.
Они шли рядом по затравянелой тропинке. У женщины в руке был узелок с
какими-то цветами и травами. Сорокину объяснила, что это лекарственные
травы и что сама она фельдшер, приехала из Гомеля подлечить отца.
- А я церковью вашей интересуюсь, - объяснил и он цель своего
приезда. - Ей же четыре сотни лет.
Женщина остановилась, повернулась к Сорокину.
- И что вы намерены с церковью делать? - спросила с тревогой.
- Осмотреть надо.
- Тут приехали ее рушить.
- Как это рушить? - насторожился Сорокин. - Кто приехал?
- Из уезда.
- Ну, это варварство. Вашу церковь надо взять под охрану как памятник