"Виктория Холт. Мадонна Семи Холмов" - читать интересную книгу автора

Он сел, и, по-прежнему пристально глядя на быка, принялся припоминать
наиболее важные вехи своей жизни. Наверное, самым ранним и самым важным
событием - потому что, если бы оно не произошло, ничего и последующего не
случилось бы - было усыновление его и брата Педро Луиса их дядей, Папой
Каликстом III: он пообещал, что будет относиться к ним как к родным
сыновьям, если они сменят свое родовое имя Лансоль на имя Борджа.
Их родители очень жаждали этого акта. У них были еще и дочери, но Папу
Каликста девочки не интересовали. И родители понимали, какое блестящее
будущее ждет их сыновей под могущественным патронажем самого Папы Римского.
Их мать, родная сестра Папы, сама была из рода Борджа, так что они просто
взяли фамилию матери вместо фамилии отца.
И это стало началом блистательного пути.
Дядя Альфонсо Борджа (известный миру как Папа Каликст III) по
происхождению был испанцем, он родился неподалеку от Валенсии. Он явился в
Италию вместе с королем Альфонсо Арагонским, когда тот унаследовал
неаполитанский престол. Испания, эта самая могущественная в мире держава,
стремилась распространить свое влияние и на Италию, а какой самый быстрый
путь для достижения этого результата? Посадить испанца на папский престол!
Так что дяде Альфонсо при избрании была обеспечена испанская поддержка,
и в 1445 году он добился победы. Все Борджа были этим очень воодушевлены.
Они испанцы, а испанцев в Италии не любят, вот почему испанцы так держатся
здесь друг за друга и изо всех сил стремятся занимать самые важные посты.
У Каликста были на племянников свои виды. Он сразу же сделал Педро
Луиса генералиссимусом церкви и префектом города. Не удовлетворившись этим,
он сделал его также герцогом Сполето и, дабы доходы его неуклонно росли,
назначил викарием Террачины и Беневенто. Педро Луис прекрасно устроился в
жизни, он был не только одним из самых влиятельных в Риме мужей - что
неудивительно, учитывая его родство с Папой, - но также одним из самых
богатых.
Почести, выпавшие на долю Родриго, были столь же высоки. Он на год
младше Педро Луиса, и потому уже в двадцать шесть лет стал кардиналом, а
позже к этому прибавился и титул вице-канцлера Римской церкви. Так что у
Лансолей не было повода сожалеть о том, что Папа усыновил их детей.
С самого начала было ясно, что Каликст мечтает видеть Родриго своим
преемником, и с того самого дня, когда Родриго стал официально считаться его
сыном, он и сам уверовал, что унаследует папский престол.
Но с тех пор много воды утекло, а папский престол был все так же далек
от Родриго. Каликст был уже стариком, когда его избрали, и через три года
скончался. Тогда и стало ясно, насколько мудр он был, что сразу же по
восшествии на престол постарался обеспечить племянников высокими
должностями: вопли протеста против испанского засилья начали раздаваться,
еще когда он лежал на смертном одре, две могущественные семьи - Орсини и
Колонна - кричали громче других, и Педро Луис вынужден был спасаться
бегством. Вскоре он умер.
Родриго держался спокойно и Рим не покинул. И хотя город слал проклятья
ему и его родне, он торжественно и достойно отправился в собор Святого
Петра - и укрылся в нем под предлогом помолиться за умирающего дядюшку.
Родриго был человеком большого обаяния. Не то чтобы красавцем - черты
его лица несколько грубоваты, но достоинство, с которым он держался, и
неизменное присутствие духа, вкупе с прекрасными манерами, притягивали к