"Виктория Холт. Сестры-соперницы [love]" - читать интересную книгу автора

Гвенифер - семнадцати.
Поскольку тетя Мелани, сестра моего отца, была замужем за братом
матери, Коннеллом, все мы находились в двойном родстве. Видимо, это
сближало нас, но, быть может, играло свою роль и то, что тетя Мелани, как
и наша мать, была предана идее дома, и обе они верили в необходимость
постоянной связи между семьями.
Берсаба начала рисовать Бастиана.
- Не такой уж он красавец, - запротестовала я.
Она покраснела и порвала рисунок.
Я подумала: "Она действительно любит Бастиана". Но тут же забыла об
этом.

***

Через неделю мы отправились в замок Пейлинг:
Берсаба, я, наша мать, три грума и две служанки. В Пейлинге было
достаточно слуг, но на дорогах случались нападения разбойников, и слуги
выполняли роль охраны. Мой отец взял с матери обещание никогда не выезжать
из дому без соответствующей охраны, и хотя дорога к замку была нам хорошо
знакома, мать никогда не нарушала данного обещания.
В это утро Берсаба выглядела прекрасно. Июнь - чудесный месяц, когда
живые изгороди разгораются цветами шиповника и кружевами кервеля, когда
заросли дрока с ярко-желтыми цветами словно освещают холмы, а в полях
начинает краснеть щавель. Берсаба надела пышные красные юбки, в которые мы
всегда наряжались для верховой езды, называя их в шутку "охранниками". Я
на этот раз надела синие юбки. Обычно мы одевались немножко по-разному, но
иногда - совершенно одинаково, заставляя окружающих теряться в догадках. Я
прекрасно подражала Берсабе, а она - мне. Время от времени мы упражнялись
в этом, и одним из наших любимых развлечений в детстве было дурачить
знакомых. Мы смеялись чуть ли не до истерики, когда кто-нибудь говорил
Берсабе: "Ну, мисс Анжелет, хватит притворяться Берсабой. Меня не
проведешь". Я объяснила Берсабе, что это дает нам определенную власть над
людьми, что в некоторых обстоятельствах можно было бы использовать с
выгодой. Так вот, в тот день на ней было красное, а на мне - синее; наши
плащи были одного цвета с юбками, и на обеих были мягкие коричневые
сапоги. Таким образом, в дороге нас перепутать было невозможно. Но я
знала, оказавшись в Пейлинге, мы будем время от времени одеваться
одинаково и с наслаждением разыгрывать окружающих.
Мы ехали по обе стороны от матери. Она была задумчива. Несомненно,
матушка думала о нашем отце и гадала, где он сейчас. Она всегда
беспокоилась о нем, ведь в море человека поджидает множество опасностей и
никогда не известно, вернется ли он домой.
Однажды я заговорила с ней об этом, и мама сказала, что, если бы не
эти переживания, она не чувствовала бы такой радости при встрече. "Следует
помнить, - сказала она, - что жизнь состоит из света и тени и свет всегда
выглядит ярче по контрасту с тенью". Мою мать можно назвать философом; она
всегда пыталась научить нас понимать и принимать жизнь такой, какая она
есть, поскольку считала, что подобное отношение к жизни помогает стойко
переносить удары судьбы.
Если бы с нами к замку Пейлинг ехали мои отец и брат, мать была бы