"Виктория Холт. Римский карнавал [И]" - читать интересную книгу автора

Милости, доставшиеся Родриго, оказались почти столь же щедрыми. Он
был на год моложе Педро Луиса, но стал кардиналом, хотя ему исполнилось
только двадцать шесть лет; позже ему добавили должность вице-канцлера
Римской церкви. В самом деле, Ланцолям незачем было сожалеть, что они
позволили усыновить своих детей папе.
С самого начала стало ясно, что Каликст видел в Родриго своего
преемника, и Родриго решил, что однажды так и будет.
Увы, все это было давным-давно, а папство тогда казалось, как
никогда, недосягаемым. Когда Каликста избрали папой, он был уже немолодым
человеком, три года спустя он скончался. Теперь стала очевидна его
мудрость, что он даровал племянникам столь высокие должности, поскольку,
когда Каликст находился на смертном одре, против испанцев, занимавших
важнейшие посты, поднялся ропот. Колонна и Орсини, чьи могущественные
семьи на себе испытывали испанское презрение, поднялись в ярости на
чужестранцев. Педро Луису пришлось оставить свои богатые владения и
отказаться от состояния, чтобы спасти жизнь. Вскоре после этого он умер.
Родриго сохранял спокойствие и достоинство и не покинул Рим.
Наоборот, в то время как город бурлил против него и его родни, он
отправился в собор Святого Петра, чтобы помолиться за своего умирающего
дядю.
Родриго обладал большим обаянием. Не то чтобы он был очень красив -
черты его лица были слишком тяжелы, чтобы назвать его таковым, - но людей
впечатляли его достоинство и осанка: ко всему он обладал изысканными
манерами и изяществом, поэтому редко когда ему не удавалось завоевать
расположение тех, кто с ним сталкивался. И на этот раз люди, явно
настроенные против него, расступились, чтобы дать ему пройти к собору, а
он добродушно улыбался им и ласково говорил: "Благословляю вас, дети мои".
И они падали на колени и целовали ему руку или полу его рясы.
То был миг торжества. С тех пор он пережил множество триумфов, но,
вероятно, именно тогда он осознал свою великую силу очаровывать и обаянием
подчинять себе тех, кто против него.
Так что он молился за дядю и оставался у его смертного одра, тогда
как другие сбежали; и хотя его чудесный дворец был разграблен, он сохранял
спокойствие, готовый отдать свой решающий голос во время Конклава, который
скоро соберется и утвердит Энея Сильвия Пикколомини преемником Каликста -
Пием II.
Пий должен будет питать признательность к Родриго. Так оно и
оказалось...
Родриго пережил свой первый в жизни шторм, уверовав, что вполне
твердо стоит на ногах, чего нельзя было сказать о несчастном Педро Луисе.
Родриго собрал богатство брата, горячо, но очень недолго им оплакиваемого,
поскольку не в его характере было долгое время печалиться о ком-то. И
снова он оказался таким же могущественным, каким был всегда, и по-прежнему
полным надежды получить папский престол...
Родриго вытер лоб надушенным платком. В то время он подвергался
большой опасности и надеялся теперь, что больше ему не придется пережить
ничего подобного. Вспоминая прошлое, он испытывал удовлетворение человека,
который понял, что в опасный момент не растерялся, проявил твердость и
изобретательность.
Пий был ему хорошим другом, но иногда приходилось выслушивать упреки