"Виктория Холт. В ожидании счастья (В ожидании счастья #1) [И]" - читать интересную книгу автора

- Ты любишь танцевать, дитя мое, - отмечала матушка в холодной
спальне.
- Да, мама.
- И месье Новер говорит мне, что у тебя блестящие успехи. Вот если бы
ты так же продвигалась во всех других занятиях.
Я показывала ей новые па, она обычно улыбалась и отмечала, что у меня
они получаются красиво.
- Танцы в конце концов тоже входят в необходимое образование. Однако
не забывай, что мы находимся здесь не только для получения удовольствия.
Удовольствия ниспосылаются Богом для облегчения.
Облегчение? От чего? Опять намек на то, что жизнь - это трагедия. У
меня в мыслях возникла бедная Каролина, однако мама вывела меня из
задумчивости:
- Ни в чем не нарушай обычаи Франции и никогда не ссылайся на то, что
делается здесь, в Австрии.
- Нет, мама.
- И никогда не намекай, что у нас в Вене что-то лучше, чем у них, во
Франции. Ничто не может вызвать большего раздражения. Ты должна научиться
восхищаться всем французским.
Я знала, что не смогу запомнить всего, что я должна и не должна
делать. Мне следует положиться на свою судьбу и умение с помощью улыбки
выходить из затруднительных положений.
В течение тех двух месяцев, когда я ночевала в спальне матушки, она
чувствовала себя напряженно из-за опасений, что мое замужество может
вообще не состояться, непрерывно совещалась с Кауницем наедине и их
постоянно посещал маркиз де Дюрфо.
У меня появилась передышка от бесконечных наставлений в продуваемой
насквозь спальне императрицы, ставших частью моей жизни. При дворе
дебатировался вопрос: чьи имена должны стоять первыми в документах -
матушки и брата или короля Франции?
Кауниц был невозмутим, хотя и встревожен.
- Вопрос о замужестве может отпасть, - говорил он матушке. - Смешно,
но многое зависит от столь незначительных деталей.
Они вели споры об официальной церемонии моей передачи. На чьей земле
она должна происходить: французской или австрийской? Необходимо было
решить и эту проблему. Французы говорили, что это должно происходить на их
земле, австрийцы настаивали, что на их. Матушка иногда рассказывала мне об
этих трудностях:
- Ты должна знать о них.
Было затронуто так много вопросов! Величайшую важность приобретала
проблема моих слуг: сколько их должно сопровождать меня во Францию.
Временами у меня возникала уверенность, - что никакого замужества не
состоится, и я не знала, радоваться этому или огорчаться. Я была бы
разочарована, если бы все это распалось, но, с другой стороны, считала,
что хорошо было бы остаться дома лет до двадцати трех, как Мария Амелия.
В последние месяцы я часто думала о тех ожесточенных спорах и
невольно задавала себе вопрос, какой могла бы оказаться моя жизнь, если бы
государственным мужам не удалось тогда прийти к соглашению.
Однако судьба решила иначе, и решение наконец было принято.