"Коре Холт. Конунг: Человек с далеких островов ("Конунг" #1) " - читать интересную книгу автора

Доброй ночи, йомфру Кристин.


[Image006]


ПОЕЗДКА НА ОРКНЕЙСКИЕ ОСТРОВА

Сидя этими ночами в усадьбе Рафнаберг и возвращаясь мысленно к тем
годам моей жизни, которые имели привкус дикого меда, я вижу одну женщину и
двух мужчин, идущих через горы из Тинганеса в Киркьюбё. Они ходили туда,
чтобы рассчитаться и разобраться с привезенным на корабле грузом, который
епископу Хрои прислали богатые торговцы из Бьёргюна. Среди груза были бочки
с вином, наполненные в более жарких странах, чем Норвегия, был воск и хмель,
дорогая одежда и железо, из которого оружейник Унас мог теперь выковать
мотыги, мечи и топоры. Те трое, что шли через горы, были Астрид, Сверрир и
я, Астрид и Сверрир шли впереди, я - за ними. Я уже знал, что они любят друг
друга, - они были похожи на пару чаек, играющих в воздухе, на жеребца и
кобылу, тянущих друг к другу морды и ржущих теплым весенним днем.
Над нами плыли легкие голубоватые облака, они плыли с моря,
преодолевали горы и долины и снова уплывали в море. Стояла весна, зеленели
склоны и на них, словно маленькие агнцы Божьи в мечтах женщины, белели овцы.
Тяжелые зеленоватые волны накатывали на берег, у них был цвет кошельков с
серебром или долго пролежавших в воде трупов. Над нами и вокруг нас носились
птицы, полчища кричащих птиц, они до сих пор гомонят в моих проклятых
воспоминаниях об этом дне. Я уже знал, что эти двое любят друг друга...
Мы подошли к Сандаре, течение было очень сильное. Сверрир подхватил
Астрид на руки, быстро, легко, бесстрашно вскинул ее на плечо и побежал.
Волосы у него тут же намокли от брызг, он смеялся, делал вид, что падает,
она вскрикивала, и вот уже, насквозь мокрый, он стоит с ней на том берегу.
Она - сухая, как хворостинка, и готовая вспыхнуть, подобно факелу, что
вот-вот запылает небесным огнем в том аду, который Сверрир мог предложить
ей. Я плелся за ними, во мне не было ни его силы, ни его легкости, хотя за
плечами у меня висела лишь корзина с едой. Я с трудом дотащил ее до
берега... И увидел презрительную улыбку Астрид, в которой было безразличие
ко мне, было презрение к тому, кто не обладал его мужеством и ловкостью, его
легкостью и силой дикого жеребца, его злой способностью напасть и на друга и
на недруга в промежутке между двумя ударами сердца.
У меня и сейчас навертываются на глаза слезы, они, словно падающие
звезды, летят по темному вечернему небу. Теперь-то я понимаю, что давно
предчувствовал это, я через силу улыбнулся и сказал, что Сверрир прыгнул в
воду жеребенком, но вышел на берег мокрым жеребцом. Нельзя сказать, что ему
не понравились мои слова. Он всегда любил похвалу, даже если знал, что она
сильно преувеличена. Но я никогда не видел, чтобы он лишился способности
прикинуть на весах своей мысли, сколько серебряных монет ему дали. Он снова
поднял Астрид и сделал вид, что хочет бросить ее в воду, - она закричала, он
не отпускал ее, и она перестала кричать.
Я отвернулся от них.
Вот какой была тогда Астрид:
Крупное, сияющее лицо, дерзко вздернутый нос, легкий румянец, ее щеки