"Том Холланд. Раб своей жажды " - читать интересную книгу автора

пациента.
На груди Комптона виднелись царапины, причем раны набухли и вздулись,
как жилы. Я взглянул в глаза Элиота.
- Что это с ним? - спросил я. - Что?
- Не знаю.
- А это оцепенение... взгляд его глаз? Черт побери, Элиот, это же ваша
зараза!
Он поглядел на меня и медленно кивнул головой.
- Где он ее подцепил?
- Я уже говорил вам - не знаю.
Признание в собственном невежестве, похоже, причиняло ему боль. Он
посмотрел через пламя костра на тело пленницы.
- Я полагаю, она, возможно, тоже заражена, - сказал он, махнув рукой в
сторону женщины. - Кожа ее очень холодная, с некоторым бледным оттенком, но
все первичные признаки болезни отсутствуют. Может быть, она - носитель,
передает болезнь, но сама остается незараженной. Хотя проблема в том, что я
даже не знаю, как распространяется заболевание.
Он вздохнул и взглянул на раны на груди бедняги Комптона. Казалось, он
вот-вот скажет что-то, но, передумав, Элиот вновь уставился на пленницу.
- Буду следить за ней, - произнес он, - за ней и за Комптоном. Не
беспокойтесь, капитан. Оставьте меня с пациентами, а если что-нибудь
случится, я сразу поставлю вас в известность.
- Но, ради Бога, прошу, - проговорил я, - не дайте ей умереть. Если бы
мы только смогли заставить ее заговорить... Она может знать другой путь на
этот чертов утес.
Элиот кивнул. Снова он, вроде бы, хотел что-то сказать, но слова и во
второй раз словно застряли у него в горле. Я пожелал доктору доброй ночи и
оставил его за осмотром лица Комптона и вытиранием испарины со лба
бедняги-солдата.
Нам обоим было о чем подумать. Я почувствовал, что мне надо выкурить
добрую трубочку, сел и закурил. Но, видимо, я устал больше, чем думал, ибо
даже с трубкой из верескового корня в зубах почувствовал, что мои веки
опускаются. Не успел я осознать этого, как сознание мое погасло, словно
свет.
Мне снился очень странный сон. Это было необычно для меня - я снов не
вижу, но этот сон весьма смахивал на явь. Мне приснилось, что женщина, наша
пленница, находится рядом со мной. Я стоял словно в трансе, пригвожденный к
месту, и сжимал в руке револьвер, но в то же время, глядя ей в лицо,
чувствовал, как мои пальцы на рукоятке револьвера медленно разжимаются.
Револьвер упал на землю, и это брякание вывело меня из транса. Я огляделся
и понял, что я на бруствере и противник волнами прорывается сквозь наш
огонь. Мои люди падали один за другим, и выло ясно, что скоро их
окончательно растопчут. Я должен им помочь, расставить их у стен, иначе нас
сметут и уничтожат весь полк! Но я не мог пошевелиться, и это было ужаснее
всего - меня буквально заморозил взгляд женщины, поймал, как муху в
паутину. Она засмеялась. Я снова огляделся и увидел, что все мертвы... мои
люди... противник... все, кроме меня. Даже женщина рядом со мной была
мертва, и все же она двигалась, обходя меня, как голодная пантера. Со всех
сторон ко мне тянулись мертвецы. Глаза их были идиотски вытаращены, и
тела... белые, холодные, как могила. Я почувствовал, как меня тащат вниз