"Алисия Холлидей. Хорошие девочки получают все" - читать интересную книгу автора

Я уже слышала это раньше: "Глупая Бри. Слезливая Бри".
Нет, не в этот раз.
Мадам Габриэлла сложила руки на груди и посмотрела па меня долгим,
испытующим взглядом. Затем улыбнулась:
- Bella[9] Брианна. Конечно, ты всего добьешься. Я никогда и не
сомневалась. А теперь ступай домой и отдохни. На ночь - горячий чай с
лимоном и медом. Можно немножечко водки. Увидимся завтра и изумительно
проведем вместе час. - Она обняла меня и подтолкнула к двери, тихонько
посмеиваясь и покачивая головой. - "Поющая мышь". Вот сумасбродная девчонка.
Ступай домой, отдыхай.
Я улыбнулась, почувствовав себя лучше, и вышла на улицу, на ходу
набрасывая пальто и ощущая, как под него пробирается сырой и холодный воздух
Сиэтла. Хорошо бы он раз будил меня настолько, чтобы я сумела доехать до
дома.
- Да, и еще, Бри...
Я настороженно поворачиваюсь. Мадам обязательно говорит что-нибудь на
прощание, оставляя за собой послед нее слово.
- Если хорошо споешь завтра; мы сожжем подушку. Наконец-то! Прощальная
фраза, которая дает надежду.

5

Кирби

Una bottiglia di vino locale, per favore (Бутылку местного вина, пожалуйста)

"Джули, позвони мне. Позвони сейчас же. Позвони. Как можно скорее.
Позвони. Мне. Сейчас". Оставляя на автоответчике сотового телефона Джули
третье сообщение в течение трех часов, чувствую, как в глубине души ревную и
завидую ее счастью с новым парнем, Сэмом, и злюсь, что теперь подруга не
всегда в моем полном распоряжении, как было раньше. А кто возился с ней во
время неудачного романа с Марком, бросившим ее перед самой свадьбой? "Если
бы не я с обильным запасом вина, она не пережила бы этого", - обиженно думаю
я, открывая вторую бутылку из частного резерва "Беринджера".[10]
Прекрасно, осталось только выпятить губу посильнее, и превращение в
обиженного ребенка трех лет от роду будет завершено. По крайней мере, я еще
достаточно трезвая, чтобы посмеяться над собой. Ну, или вроде того.
Осторожно ставлю фужер на антикварный кофейный столик красного дерева и
плюхаюсь на роскошный, мягчайший диван, обтянутый кожей цвета жженого
сахара. Тот факт, что я могу позволить себе страдать в двухэтажной квартире,
в окружении заботливо подобранных предметов, накопленных за последние
несколько лет, дает мне странное, извращенное утешение. Отсюда далеко до
Якимы, это уж точно. Воспоминание о первых двенадцати годах жизни,
проведенных в захолустном городке штата Вашингтон, в доме с поли этиленовыми
чехлами на кушетках, покрытых шотландскими пледами (чтобы не пролить
виноградный "Кулэйд"[11] на превосходную материю, пригодную как для дома,
так и для выездов на природу), заставило меня издать вопль. В переводе он
означал: "Зачем покупать отличные занавески за пару сотен баксов, если можно
украсить окна настоящим итальянским шелком, отдав за него чуть больше
тысячи?"