"Вольфганг Хольбайн. Немезида: От полуночи до часа кошмаров ("Немезида" #1)" - читать интересную книгу автора

этого делать, все же вжался поглубже в кресло, инстинктивно ожидая удара.
Рядом со мной Юдифь шумно вдохнула воздух, и даже Элен судорожно вцепилась в
свое сиденье.
В самый последний момент Цербер нажал-таки на тормоз. Из-за внезапного
торможения автомобиль проскользил некоторое расстояние на покрышках и
остановился буквально на ширине ладони перед воротами, однако всего лишь на
одну-две секунды, потом медленно тронулся дальше, толкнул с тупым "бэнг"
правую створку огромных ворот и, давя вперед, медленно отворил ее.
- Эй! - пытался протестовать Эд.
- Не беспокойтесь, я всегда так делаю, - сказал Цербер.
Он чуть-чуть прибавил газу, и ворота послушно отворились еще шире,
поскрипывая на своих древних уключинах. За воротами обнаружился построенный
из натуральных метровых камней свод, который вел во внутренний двор. Свет
автомобильных фар терялся где-то на середине пути, хотя у меня было
ощущение, что его должно было бы хватить гораздо дальше, и на этот раз снова
и еще сильнее почувствовал я, что в этой темноте скрывается что-то, что
наблюдало за нами, возможно, готовясь уже в этот момент к нападению.
Непосредственно рядом с Элен огромная створка ворот с шумом ударилась о
стену, как в старых фильмах Бориса Карлоффа, и Цербер одним движением прижал
педаль газа почти к самому полу. Автомобиль сделал такой скачок, которого я
никак не мог ожидать от этой труды металлолома, и в тот момент, когда
створка ворот вернулась в исходное положение, она проскользнула на
расстоянии вытянутой руки от задней части автомобиля. Ну слава богу! Эта
створка весит около тонны, а то и больше. Если бы она задела автомобиль, она
разбила бы его на кусочки. Вместе с содержимым.
- Да, неплохо, - восхищенно выдохнул Эд. - Этот финт всегда удается?
Вместо ответа Цербер снял ногу с педали газа и направил автомобиль в
узкий поворот внутреннего двора, мощенного грубым булыжником, так что Юдифь
снова бросило ко мне, и она с трудом переводила дыхание.
Здесь внутри было, казалось, еще темнее, чем снаружи. Все, на что
хватало света наших фар, оставляло впечатление полного распада и дряхлости.
Если здесь действительно когда-то был интернат, подумал я, то в те времена,
когда еще не печатали книг, а переписывали их исключительно вручную.
Мы остановились перед сильно выступающей вперед широкой лестницей к
когда-то роскошному каменному подъезду, почти полностью развалившемуся,
однако со следами былого великолепия. Цербер выключил зажигание, вылез из
машины и, тяжело дыша, поднялся на два пролета вверх по лестнице, прежде чем
остановиться и обернуться. Он оставил открытой водительскую дверцу. В нее
внутрь салона ворвались влажный ледяной ночной воздух и сырость.
- Ну, чего же вы ждете? - нетерпеливо спросил он. - Я думал, что вы уже
здесь. Вылезайте и выгружайте багаж. Я не могу так надолго оставлять свой
ресторан закрытым.
- А я думал, Флеминг зарезервировал его на весь вечер, - пробурчал
Стефан.
- Кроме того, у меня нет ни малейшего желания ночевать здесь, -
продолжал Цербер.
- Вы думаете, у нас оно есть? - спросил Эд.
Каким-то чудом ему удалось высвободить свои руки, дотянуться до дверной
ручки со своей стороны и открыть дверь. Он вылез из автомобиля, нарочито
облегченно вздохнул и умышленно не замечал того старания, с которым Юдифь