"Вольфганг Хольбайн. Кровь тамплиеров" - читать интересную книгу автора

этой примечательной четверки лежал на капоте уже упомянутой роскошной
машины - на спине, в расслабленной позе, с раскинутыми в стороны руками и
вздернутым кверху подбородком, и единственное, что доказывало, что он жив,
было ритмичное постукивание среднего пальца его правой руки по ветровому
стеклу. Серебристо-серая рубашка на нем была расстегнута чуть ли не до пояса
и позволяла увидеть обнаженную верхнюю часть его стройного и достаточно
мускулистого корпуса. Правая часть его груди была украшена какой-то
замысловатой татуировкой, доходившей до самой шеи.
Но даже эти странные часовые не могли омрачить идиллическую картину
перед церковью, похожую на книжную иллюстрацию. Люди в черном лишь на
короткий миг привлекали внимание отдельных туристов, после чего те быстро о
них забывали, вновь обращая глаза к шедеврам старинной архитектуры, подходя
к витринам с открытками или к торговцам сувенирами, прежде чем их мозг
оказывался в состоянии вырваться из инерции покоя и лени и задать вопрос,
задумавшись над увиденным.
В то время как Божий дом снаружи уже проснулся и пробуждал все большие
ожидания, его внутреннее убранство находилось в тени, или, лучше сказать, в
световом пространстве, почти лишенном теней. Сквозь многочисленные окна свет
проникал в центральный неф* и погружал его, а также узкие скамьи для
молящихся, украшенные великолепной резьбой, и колонны, отделявшие боковые
нефы и находящиеся там высеченные из светлого камня фигуры святых, в мягкую
белизну. Эта церковь, без сомнения, могла затмить не один с великой роскошью
построенный храм; в наше время в очень немногих кафедральных соборах царила
столь спокойная и уютная атмосфера.
______________
* Неф - продольная часть христианского храма, обычно разделенного
колоннадой или аркадой на главный, более высокий и широкий, неф и боковые
нефы.

Скамьи были пусты. Перед крестильной купелью в правом боковом нефе
стоял священник, который приветливо улыбался находящейся напротив него
женщине:
- Итак, ты хочешь, дочь моя, чтобы твой сын Давид был окрещен в нашей
церкви?
Маленькие пальчики младенца, лежавшего на руках у женщины, касались
четок, которые она держала, перебирали их и играли с деревянными бусинами.
Малыш улыбнулся, словно понял слова святого отца и теперь хотел укрепить
свою мать в убеждении, что она приняла правильное решение и пора сделать
последний шаг, который необходим, чтобы с благоволения Господа ее сын принял
таинство крещения в этой церкви.
- Да, - ответила молодая женщина тихим нежным голосом. - Я этого хочу.
Она была красива - более того, она была совершенством красоты. Мягкий
белый бархат облегал ее безупречно стройную фигуру и ласкал не менее
бархатистую, гладкую и удивительно светлую кожу. Большой капюшон,
переходивший спереди в глубокое декольте ее платья, не мог полностью скрыть
светлые с золотистым отливом локоны. Ее облик опроверг бы каждого,
утверждавшего, что симметрию и совершенство невозможно найти в земном лице.
Полные, красиво изогнутые губы, тонкий, безупречной формы нос и будто
нарисованные краской брови под высоким гладким лбом... Лицо этой женщины
осеняли отдаленно напоминающие кукольные, но огромные, бездонные карие