"Пол Хофман. Левая Рука Бога ("Левая Рука Бога" #1) " - читать интересную книгу автора

немного, он потянулся к карману, вытащил первое, что попало под руку и
оказалось простым печеньем с прослойкой из заварного крема, и сунул в рот.
В первый момент он чуть не сошел с ума от восторга: вкус сахара и
масла, казалось, взорвался не только у него во рту, но и в мозгу, да что
там - в самой душе! Он бесконечно долго жевал, потом глотал, испытывая
удовольствие, которое не выразить словами.
А потом его, разумеется, затошнило. К такой пище привычки у него было
не больше, чем у слона - к полетам в чистом небе. Как человека, умирающего
от жажды или голода, поить его следовало по капле, а кормить крохотными
кусочками, иначе организм мог взбунтоваться и умереть от того самого, чего
ему так отчаянно хотелось. В течение получаса Кейл лежал, изо всех сил
стараясь совладать с тошнотой.
Когда ему стало чуть лучше, он начал прислушиваться к звукам шагов
одного из Искупителей, обходящего барак, перед тем как объявить побудку.
Тяжелые подошвы клацали по каменному полу, описывая кольца вокруг спящих
мальчиков. Так продолжалось минут десять. Потом вдруг шаги участились, и
Искупитель, громко хлопая в ладоши, закричал: "ПОДЪЕМ! ПОДЪЕМ!"
Кейл, которого все еще продолжало мутить, осторожно встал и начал
натягивать рясу, стараясь, чтобы ничто не выпало из переполненных карманов;
между тем полтысячи мальчишек, тяжело вздыхая и ворча, принялись копошиться
в проходах между кроватями, мешая друг другу.
Но уже через несколько минут все они шагали под дождем, чтобы собраться
в огромной каменной Базилике Вечного Милосердия, где им предстояло провести
два следующих часа, скороговоркой повторяя за десятью Искупителями, ведущими
службу, слова, давно утратившие для них всякий смысл. Кейл выдерживал это
легко, потому что еще в раннем детстве научился спать с открытыми глазами и
бормотать что положено вместе с остальными, при этом не дремала лишь
крохотная часть его сознания, следившая за Искупителями, выискивающими тех,
кто отлынивал от молитвы.
Потом следовал завтрак: обычная слякотная каша и "лаптя мертвеца" - так
они называли зерновую лепешку на вонючем жире, тошнотворную на вкус, но
очень питательную. Мерзость, но только благодаря ей мальчики вообще
выживали. Искупители тщательно заботились о том, чтобы их подопечные имели
как можно меньше удовольствий в жизни, но мальчики им нужны были сильными -
те, которые оставались в живых, разумеется.
Только в восемь часов, когда все строем направлялись на тренировку на
Плац Безмерного Всепрощения Нашего Искупителя, у троицы появилась
возможность снова поговорить.
- Меня тошнит, - сказал Кляйст.
- Меня тоже, - прошептал Смутный Генри.
- И меня чуть не вырвало, - признался Кейл.
- Надо где-то все спрятать.
- Или выбросить.
- Ничего, привыкнете, - сказал Кейл. - Впрочем, если не хотите, я с
удовольствием заберу вашу долю.
- После занятий я буду прибирать в ризнице, - сказал Смутный Генри. -
Давайте мне еду, я ее там спрячу.
- Болтаете. Скверные мальчишки. Болтаете. - В своей обычной, почти
сверхъестественной манере позади них возник Искупитель Малик.
Неблагоразумно было делать что-либо неподобающее, когда Малик находился