"Элис Хоффман. Речной король " - читать интересную книгу автора

просто ужасны. Здесь нашелся всего один стенной шкаф, а ванная была такой
маленькой, что, выходя из душа, было просто невозможно не стукнуться
коленкой о раковину. С потолка осыпалась штукатурка, краска на оконных рамах
потрескалась, а само окно пропускало ветер, но не солнечный свет, даже самые
яркие лучи которого становились мутно-зелеными. В подобном окружении мебель
Бетси выглядела мрачной и нелепой: кушетка была слишком широкой и еле
пролезла в узкие двери, мягкое кресло казалось протертым, а бюро никак не
желало стоять на кривом полу, крытом сосновыми досками, и шаталось, словно
пьяный, каждый раз, когда захлопывалась дверь.
Первую неделю в Хаддан-скул Бетси провела почти все ночи в комнатах
Эрика в "Меловом доме". Имело смысл воспользоваться подобной возможностью,
потому что, когда приедут ученики, им придется вести себя прилично - это
входит в их обязанности. Но была еще одна причина, по которой Бетси избегала
ночевок в "Святой Анне". Каждый раз, оставаясь на ночь в собственной
квартире, она пробуждалась от какого-то толчка, в панике, с обвившимися
вокруг тела простынями и смутным ощущением, будто бы проснулась в чужой
постели и теперь обречена вести жизнь какого-то другого человека. Например,
в ночь перед началом занятий Бетси осталась в "Святой Анне", и ей
приснилось, что она заблудилась в полях за Хадданом. Куда бы ни сворачивала,
она не могла уйти дальше одного и того же клочка заброшенной земли. Когда
Бетси с усилием вырвалась из этого сна, она, пошатываясь, выбралась из
постели, потеряв ориентацию и чувствуя запах сена. На мгновение ей
показалось, будто она снова стала ребенком, попала в чей-то незнакомый,
слишком жаркий дом, где вынуждена самостоятельно бороться за существование.
Именно так оно и было, когда друзья семьи взяли ее к себе после несчастного
случая с родителями.
Бетси поспешно включила свет, и оказалось, что еще только начало
одиннадцатого. Со стороны лестницы доносился шум, и к тому же грохотал
радиатор, выдавая ровный поток жара, хотя вечер был необыкновенно теплым.
Неудивительно, что спала она плохо: в спальне было тридцать два градуса, и
температура все продолжала подниматься. Орхидея, которую она купила сегодня
днем в "Счастье цветовода", растение, привычное к тропическому климату, уже
растеряла почти все свои лепестки, изящный зеленый стебель согнулся и был
теперь не в силах удержать даже самый маленький цветочек.
Бетси умылась, отыскала пластинку жевательной резинки, чтобы избавиться
от сухости во рту, затем надела банный халат и отправилась звать старшего
воспитателя. Она полагала, что преподаватели Хаддан-скул преувеличивают,
называя Элен Дэвис эгоистичной старой ведьмой, припадочной хозяйкой мерзкого
черного котяры, о котором говорили, что он пожирает певчих птиц и розы. В
этой школе привыкли выносить безапелляционные приговоры, разве многие уже не
называли Бетси чокнутой после фиаско, какое она потерпела во время
приветственной речи? Разве Эрика не звали за глаза "мистером Совершенство"
те, кому не посчастливилось соответствовать его высоким стандартам, и не
завидовали ему постоянно? Что касается Бетси, она была последним человеком
из тех, кто соглашается с чужим мнением. И все же, когда она постучала в
дверь мисс Дэвис и ей никто не открыл, хотя было очевидно, что с другой
стороны двери кто-то стоит, Бетси почти физически ощутила неудовольствие
мисс Дэвис. Очевидно, пожилая преподавательница смотрела на нее в глазок.
Бетси постучала снова, на этот раз сильнее.
- Здравствуйте! Вы не могли бы выйти ко мне? Я не знаю, что делать со