"Энвер Ходжа. Хрущевцы (полит.)" - читать интересную книгу автора

друг друга, как ни старались они не создавать в публике впечатления о том,
что в Кремле происходила "смена гвардии", всего происходившего нельзя было
скрывать. В партии и правительстве были произведены и производились
перестановки. Хрущев, подставив ножку Маленкову и предоставив ему только
пост премьер-министра; в сентябре 1953 года стал Первым секретарем
Центрального Комитета. Понятно, Хрущев и его приближенные удачно состряпали
интригу в Президиуме, рассорив противников и устранив Берия, после чего
остальных, по всей видимости, они "умиротворили".
Что же касается ареста и казни Берия, то приводится много версий.
Говорили, в частности, что Берия был арестован военными во главе с генералом
Москаленко прямо на заседании Президиума Центрального Комитета партии.
По-видимому, Хрущев с компанией эту "специальную миссию" поручили армии, так
как не верили органам госбезопасности, поскольку они целые годы находились в
руках Берия. План был разработан заранее: во время заседания Президиума
Центрального Комитета партии. Москаленко со своими людьми незаметно вошел в
соседнюю комнату. В один момент Маленков нажал кнопку звонка и, несколько
мгновений спустя, Москаленко вошел в зал заседания и подошел к Берия, чтобы
арестовать его. Говорят, что он протянул руку к лежавшему рядом с ним
портфелю, но Хрущев, который "бдительно" сидел возле него, оказался "ловче"
-он первым схватил портфель. "Птичке" некуда было улететь, акция увенчалась
успехом! Точь-в-точь как в детективных фильмах, но не в заурядном фильме:
его действующими лицами были члены Президиума ЦК КПСС!
Говорили, что именно так произошло, впрочем это признавал и сам Хрущев.
Потом какой-то генерал, советский военный советник, Сергацков, кажется,
звали его, когда приехал в Тирану, кое-что рассказал и нам о судебном
процессе по делу Берия. Он сказал нам, что был вызван в качестве свидетеля
заявить на процессе по делу Берия, что последний, мол, грубо обходился с
ним. В связи с этим Сергацков конфиденциально сказал нашим товарищам: "Берия
здорово защищался в суде, ни в чем не признался и отверг все обвинения".
В июне 1954 года, несколько месяцев спустя после вступления Хрущева на
пост Первого секретаря Центрального Комитета Коммунистической партии
Советского Союза, мы с
тов. Хюсни Капо поехали в Москву и попросили у советских руководителей
встречи, чтобы обсудить с ними еще не решенные ими наши экономические
проблемы. Нас приняли Хрущев и Маленков, который еще был премьер-министром ;
присутствовали Ворошилов, Микоян, Суслов и еще один или два других более
низкого уровня.
С Хрущевым мне привелось раза два встречаться на Украине еще до смерти
Сталина. Тогда мы только что вышли из войны и, естественно, в то время мы
питали большое доверие не только к Сталину, к Советскому Союзу, к
Коммунистической партии Советского Союза, что было бесспорно, но и ко всем
руководителям Коммунистической партии Советского Союза. Еще при первой
встрече Хрущев произвел на меня впечатление "энергичного и словоохотливого
добряка"; он хорошо отзывался о нашей борьбе, хотя и видно было, что он
ничего не знал о ней.
Он приличия ради обрисовал мне Украину, устроил для меня обед, от
которого в мою память врезался какой-то суп, борщ, как и чаша простокваши,
такой густой, что ее можно было ножом резать; я так и не понял, что это было
- простокваша или брынза; он подарил мне узорчатую украинскую рубаху и
попросил извинения за то, что ему надо было выехать в Москву на заседание