"Ольга Хмельницкая. Маленькая женская хитрость " - читать интересную книгу автора

Стас встал и поплелся в ванную бриться. Говорить он не мог.
Разочарование было сильным и глубоким. Не так, нет, совсем не так он
представлял сегодняшнее утро. Он, дурак, мечтал, что они будут медленно и
романтично завтракать, без свечей, конечно, но с романтическими
переглядываниями, подмигиваниями и, возможно, даже с поцелуями... В ванной
Стасу стало совсем плохо. Мысль о том, что он должен покинуть эту ванную, в
которой никто не дышал ему в спину и он мог спокойно открыть горячую воду и
помыть руки, была невыносимой.
"Вот раскопаю город сам, куплю себе десять таких квартир, и вы все
пожалеете. На брюхе приползете!" - мстительно подумал про себя Тигринский,
так и не уточнив, кто будут эти все, которые пожалеют и приползут.
Аля бегала по квартире, собирая вещи и громко топая.
"Такая мелкая пигалица, и столько шума", - подумал Стас с досадой,
нашел на полке женскую бритву, на изящной пластиковой ручке которой было
написано: "Венера", и стал грустно смотреть на белоснежную пену, быстро
растущую в умывальнике под струей воды. Через пять минут созерцания у него
созрел план.
Побрившись, Стас вышел из ванной, быстренько оделся и заглянул на
кухню. Аля стояла у стола и быстро глотала обжигающий чай. Серенький свитер
и растрепанные волосы придавали ей сходство с маленькой нахохлившейся
птичкой.
- Алька, я побежал! Извини, я очень спешу.
- Сейчас вместе пойдем... - проговорила было Аля, но Стас уже стоял у
входной двери. Ключ торчал в замочной скважине, он повернул его, распахнул
дверь, а потом с силой захлопнул. После этого, подхватив ботинки, он ринулся
в кладовку и спрятался там, закопавшись в гору разнообразного строительного
мусора. Он старался не дышать. Клубы пыли, которые Стас поднял, забираясь в
кладовку, щекотали ему нос и вызывали острое желание чихнуть. К тому же
вдруг зачесалась нога. Тигринский мысленно застонал: каждый раз, когда он
оказывался на концерте классической музыки, или на заседании кафедры, или на
экзамене, или еще на каком-то мероприятии, где нужно было соблюдать тишину,
Стас начинал вертеться, чесаться, кашлять и ничего не мог с собой поделать.
Он стоял в кладовке и понимал, что больше пяти минут ему не продержаться.
Наконец в туалете зашумела вода, потом в щелочку Тигринский, зажимающий нос
в последней отчаянной попытке не выдать себя, увидел, как Аля надевает
полусапожки на десятисантиметровой шпильке, как накидывает на плечи высохшую
за ночь коричневую дубленку, как берет зонтик, последний раз гладит Казбича
по мохнатому загривку. Хлопнула дверь, повернулся в замке ключ. Аля ушла, а
Стас выбрался в прихожую и оглушительно чихнул, до полусмерти испугав кота,
который опрометью кинулся под кровать.
"Я приму ванну и уйду, - подумал Тигринский, снимая куртку и ставя на
пол ботинки, - Алька и не догадается, что я был в ее квартире. Когда у меня
еще будет возможность поваляться в ванне". Он пошел в ванную комнату, сел на
край, насыпал ароматной морской соли и стал наливать воду.

***

Барщевский обожал принимать горячий душ. Когда десятки мелких струек с
силой ошпаривали его, он ощущал все увеличивающийся прилив бодрости во всем
теле. Из-под душа он выбирался уже другим человеком, горячая вода смывала