"Ольга Хмельницкая. Маленькая женская хитрость " - читать интересную книгу автора

Наташа почувствовала, что у нее начинает болеть желудок. Когда девушка
нервничала, у нее всегда болел желудок. Чтобы заглушить боль, Наташа допила
свой бокал с коньяком и отправила в рот шоколадную конфету с лесным орешком
на маковке.
- А зачем в этом случае врать-то было? - искренне удивился Барщевский и
растянулся на диване, положив ноги на журнальный столик. - Сказала бы, что у
тебя свидание, и все. Тебе же не пятнадцать лет.
- Мне двадцать четыре, - оборвала его Наташа. - Но моей маме об этом
говорить нельзя. Она считает, что мужчина мною попользуется и бросит,
поэтому секс не может быть сам по себе. Только в обмен на что-то полезное.
- Женщина как товар? Ну-ну, - ухмыльнулся Барщевский. - Скажи своей
маме, что я пользуюсь тобой, а ты, в свою очередь, мной. То есть у нас
бартер.
Он захохотал. Наташа вжала голову в плечи и поежилась.
- Это говорить бесполезно, только хуже будет, - наконец прошептала она.
- Это почему же? Говорить всегда полезно. Скажи сто пятьдесят раз, и на
сто пятьдесят первый тебя услышат. А что, бегать огородами как заяц и сидеть
и дрожать - лучше?
Барщевский засмеялся, протянул руку и положил ее Наташе на колено. У
него были короткие жесткие волосы, темные густые брови, и он не признавал
сложных решений легких вопросов.
- Ну так как, пойдем? - он недвусмысленно качнул головой в сторону
спальни. - Ты сейчас забудешь о всех своих переживаниях. Тем более что они
не стоят и выеденного яйца.
Заверещавший звонок чуть не вызвал у Наташи инфаркт. Путаясь в ручках
сумки, она вытащила телефон, взглянула на высветившийся номер и схватилась
за сердце. Звонили из дома.

***

Стас с аппетитом поглощал глазунью со вчерашним хлебом, довольно
черствым, но все еще вкусным, запивая все это чаем. Глаза его были полны
неизбывного счастья.
"Дайте воды напиться, а то так есть хочется, что переночевать негде", -
вспомнила Аля старый анекдот.
- Стас, - обратилась она к Тигринскому. - Вы уж извините, свободной
кровати у меня нету...
- Ничего-ничего! - бурно запротестовал тот. - Я могу и на коврике в
углу, и вместе с вами, Алиса Андреевна. И посуду я помою, и мусор вынесу, вы
отдыхайте.
"Вот так вот, - подумала Аля, сгружая посуду в мойку. - И даже посуду
помоет". Она с тоской посмотрела на горящего энтузиазмом Стаса. Тот вскочил
как ужаленный, чуть не наступил на взвизгнувшего Казбича и кинулся к мойке
мыть посуду. Глядя на него, Але захотелось, чтобы на месте Стаса сейчас
оказался тот человек, которого она любила, но она понимала, что это
невозможно. Девушка отвернулась, чтобы Тигринский не видел ее лица.

***

- Да.