"Иоанна Хмелевская. Опасный возраст (Автобиография-2)" - читать интересную книгу автора

в Канаду.
- Ну и что, если окажется не так, возьмешь и вернешься, только-то
делов. Зато сколько интересного повидаешь!
- Интересно, на какие шиши я вернусь? - нервничала Тереса. - У меня
билет только в одну сторону.
- Пойдешь в наше посольство и заявишь, что в глубине души считаешь себя
коммунисткой, - легкомысленно советовала я, потому что тогда еще не была
знакома с нашими посольствами.
Я лично купила ей на улице Хмельной теплые рейтузы розового цвета,
чтобы этот Тадеуш не слишком воображал. Стоили они у частника целое
состояние, четыреста пятьдесят злотых.
Тереса наконец выехала, а я унаследовала ее кожаную куртку, которую
Тадеуш прислал ей через Красный Крест еще, кажется, во время войны.
Кстати, о кожаной одежке. Моя бабушка так зауважала в конце концов
моего мужа, что подарила ему бесценную дедушкину кожаную безрукавку. Это
было важным доказательством бабушкиных теплых чувств к Станиславу, ибо
безрукавка была на редкость удобной домашней одеждой, и муж ее носил не
снимая до развода со мной, после чего бестактно возвратил бабушке. Я
высказала ему все, что думаю насчет его свинского поведения: в конце концов,
он разводился со мной, а не с бабушкой, зачем же ее обижать?
Итак, Тереса уехала. Моему младшему сыну Роберту был годик, старшему -
Ежи - семь лет, и он поступил в школу на Гроттгера, в первый класс. Я ходила
за ним после уроков, и бедный ребенок очень страдал из-за этого.
Никогда в жизни не любила я детей, никаких сентиментальных чувств чужие
дети никогда у меня не вызывали. Не было у меня ни педагогических, ни
воспитательных талантов. Маленькие животные - другое дело. Руки сами
тянулись приласкать щенка или котенка, но не ребенка. А дети, как назло,
всегда тянулись ко мне.
Приходила я, значит, за сыном в школу после уроков и, стиснув зубы,
пережидала, пока он переодевался в раздевалке. Одеваться он умел
самостоятельно, я с малолетства научила его, нужда заставила. Торопясь по
дороге на работу передать ребенка матери, я в спешке собиралась сама и
швыряла в сына по очереди отдельные предметы его гардероба, требуя одеться
самостоятельно и побыстрее. Не сразу у него получалось, но с каждым днем все
лучше, вскоре даже научился правильно застегиваться на соответствующие
петли. В школьной раздевалке я ждала сына не долее пяти минут, но в
раздевалке одновременно одевались два первых класса, и то, что там
творилось, явно было не для моих нервов. По дороге домой накопившееся за это
время раздражение требовало выхода, и доставалось ни в чем не повинному
ребенку.
Вспоминаю, как однажды мы вместе с Янкой ехали по делам в Жешов,
оставив дома мужей и детей. Ехали одни, поезд не был переполнен, в нашем
купе, кроме нас, была лишь мама с пятилетним сынишкой. Мы с Янкой даже не
разговаривали, отдыхая душевно и физически от своих детей и домашних забот и
с интересом наблюдая за чужим ребенком. Блаженство переполняло нас и
наверняка просто-таки излучалось в окружающее пространство. Релакс, полный
отдых!
Одно удовольствие было наблюдать за несчастной матерью мальчика -
взъерошенной, взопревшей, с безумными глазами пытавшейся призвать к порядку
сыночка. Непоседа сыночек ни секунды не сидел спокойно. Он вытер пыль под