"Иоанна Хмелевская. Старшая правнучка" - читать интересную книгу автора

моей благодетельнице пани Заворской, бабке кузины Матильды. Надо думать,
секреты фамильные, над которыми кузен Матеуш вроде бы насмехался, кузина же
злилась, а потом, желая совсем уж мне досадить, счета за год пожелала со
мною просмотреть. И через это спать я отправилась почти под утро.
На заре кузен с кузиной наконец уехали, и в доме воцарилось
спокойствие.

Далее в записках панны Доминики кровавые события последних дней
постепенно вытеснялись будничными заботами домоправительницы. Пан Ромиш
фигурировал в них все чаще и наконец, по прошествии года, ясно заявил о
своих брачных намерениях. Очень возможно, что панна Доминика и закрыла бы
глаза на такой страшный мезальянс, если бы жених в промежутке между
предложением руки и сердца и получением от любимой решительного ответа вдруг
стремительно не пошел на попятный. По всей вероятности, панна Доминика
горько пожалела о том, что не тут же сказала "да", проявила свойственную
скромной девице сдержанность, сыгравшую роковую роль. Не могла же девушка из
хорошей семьи сразу ответить согласием на предложение молодого человека,
попросила время подумать, а тот, наверное, обиделся...
Вскоре выяснилось, что дело было вовсе не в обиде. Пан Ромиш, человек в
уезде новый, всего три года как приехавший из центра, был введен в
заблуждение сплетнями провинциальных кумушек и собственным начальством. Он
был уверен, что проживающая в Блендове панна Блендовская, представительница
старинного шляхетского рода, располагает немалым приданым. Выяснилось,
однако, что у девушки не было ничего, кроме ее должности домоправительницы,
колечка, доставшегося от матери, и скромных накоплений за десять лет службы.
Вот жених и отступился от благородной, но бедной невесты, возможно даже с
сожалением, и предметом своих ухаживаний сделал дочку мельника. Та никаким
благородным происхождением похвастаться не могла, зато была богаче панны
Доминики ровно в двести раз. Последняя мужественно перенесла удар. Этому
помогло убеждение в том, что поступить так жениха заставило отчаяние, ведь
ее ответ он наверняка понял как отказ. Долгие годы панна Доминика горько
себя упрекала...

***

Завещание Матильды, покинувшей сей бренный мир через два месяца после
смерти супруга, было вскрыто в 1935 году.
Все в нем было ясным и понятным, пока читавшие не дошли до имущества,
завещанного самой старшей правнучке. Как блендовское поместье, так и дневник
в шкатулке привели в смятение и наследников, и исполнителей воли покойной.
Поместье имелось, ничего не скажешь, и даже находилось в неплохом состоянии,
а вот дневник обнаружить не удалось. А насчет поместья завещательница не
уточнила, переходит ли оно к старшей правнучке целиком, со всеми коровами,
лошадьми, гектарами пахотных земель, леса и рыбным прудом, или же правнучке
полагается лишь сам дом с садом, а все остальное - прочим родичам. Учитывая,
что, отписывая Пляцувку старшему сыну Томашу, Матильда четко обозначила "со
всем, что в ней находится", а здесь вместо инструкций красовалась
огромнейшая клякса, появились сомнения даже насчет обстановки барского дома,
ведь имелись в нем весьма дорогие китайские вазы, в библиотеке - старинные
рукописные книги, а на стенах гостиной и кабинета висели какие-то