"Иоанна Хмелевская. Старшая правнучка" - читать интересную книгу автора

холопья с утехой возмутительную сцену наблюдали, так что пришлось мне
прислугу удалить. Кузина из-за стола сбежала, кузен ее догнал, и крик на
весь дом подняли, а потом ехать уже поздно было. Вот и остались в доме еще
на ночь, и опять кузина Матильда в библиотеке заперлась. Днем прибыли
полицмейстер с паном Ромишем и о показаниях грабителей нам сообщили. Будь
пан Ромиш один, уж от него я бы больше узнала, да и симпатию он вызывает,
даром что полицейский.
Давеча писала я о подручном кузнеце. Сказал он, по пьянке бандитам
проболтался, якобы в доме у нас великие сокровища упрятаны, а он доподлинно
знает где. Места называть не захотел, только хихикал да обещался их
самолично до тех сокровищ довести. А злоумышленники не иначе как тоже пьяны
были, что ему поверили и в наш дом вломились. А кто из них больше вину
несет, и в толк не взять. Пан Ромиш говорит - теперь все на покойника
сваливают, тот себя оборонить не может, хотя полиция давно на примете всех
четверых держит. Суку с течкой они и подпустили, чтобы псы сторожевые за ней
увязались, но пан Ромиш об этом и без них догадался. Лакея Альбина, мол,
тоже покойник убил. Да не получится у них все на покойника списать. Буфетный
Польдик, пока сознания не потерял, много чего видел и Господом Богом
клянется, что лакея Альбина два других бандита убивали, а кузнец в окно
сиганул. Не миновать им теперь каторги, и пан Ромиш так полагает.
Слушая полицию, кузен Матеуш плечами пожимал, потом сходил за супругой,
и уже вместе они дивились, какие это сокровища искали грабители в их доме,
никогда никаких не было и нет. Разве книги в библиотеке, старинные фолианты,
от руки писанные, в серебро и кожу оправленные, переплеты самоцветами
украшены, да их всего четыре штуки, к тому же тяжести неподъемной. Да и кому
бы их грабители продать могли? Истинная правда - с пьяных глаз нападение
учинили.
И только полиция отбыла, как тут же к воротам подъехал старик на тощей
кляче и кузину Матильду спросил. Не допустила я его до барыни, уж больно
жалкий вид имел. Однако Кацпер мигом тут же оказался и к кузине доставил.
Разгневанная, поспешила я следом и заметить успела, как кузина Матильда
пустилась на хитрость - супруга своего Матеуша упросила незамедлительно в
конюшню поспешать, там, мол, место для третьего жеребца освободить надо.
Кузен по простоте души на мед ее сладкий попался и пошел в конюшню, а жена
его с упомянутым оборванцем в библиотеке заперлась.
На попреки мои Кацпер с нижайшим поклоном пояснил - то старый слуга
барыниной фамилии, некий Шимон, при внучке свои дни доживающий. Большие
заслуги перед барыней имеет, видать, с какой просьбой приехал, так он,
Кацпер, меня беспокоить не осмелился.
Вот и выходит, что тот Шимон, которого покойник выкрикнул, вовсе
никакой не злоумышленник, а старый верный слуга. Какая между ними связь? И
дознаться-то не удалось, библиотека ведь наша так устроена, что ежели кто
под самой дверью впритык не встанет - ничего не услышит. Кузина Матильда со
старым Шимоном в библиотеке до тех пор беседовала, пока кузен Матеуш из
конюшни не воротился, а потом Кацпер того Шимона у себя угощал пивом и
мясом, у меня позволения не спросивши. Однако пришлось промолчать, ибо
кузина Матильда с явным одобрением к этому отнеслась, а хозяйка она.
Под вечер хозяева опять поссорились, причины так и не довелось уяснить,
хоть я в кабинет к ним входила не однажды, принося вино и фрукты, и всякий
раз при виде меня замолкали. Только и услышала - о Наполеоне речь вели да о