"Иоанна Хмелевская. Бесконечная шайка" - читать интересную книгу автора

- Столько идей, что не знаю, как с ними разобраться.
- Тогда подожди, давай еще почитаем - мои записи, относящиеся к
сороковым - пятидесятым годам. Куда же я положила свои календарики? Опять
потерялись!
Общими усилиями отыскали календарики, и Алиция принялась
расшифровывать свои записи. В виде вступления сообщила мне, что в те годы
была очень молода. Это сообщение не показалось мне сенсационным. Зато
следующее очень смахивало на сенсацию. А именно - оказалось, Мундя был
знаком с баронским ординарцем!
- Откуда я об этом узнала - не помню, - рассказывала Алиция, - но
факт этот тут у меня зафиксирован. Я тебе уже говорила, ординарец
полковника был из силезских немцев, под конец войны попал в плен, но его
быстро освободили, еще когда он работал по расчистке завалов разрушенной
Варшавы. Уже тогда парень научился неплохо говорить по-польски, и после
освобождения не захотел уезжать.
Алиция достала самый старый из календариков, но он оказался за
пятьдесят шестой год, пришлось восстанавливать по памяти то, что
происходило раньше, - знакомство с ординарцем, первую поездку в сорок
восьмом году в поместье барона. В ка-лендарике за пятьдесят восьмой год
она отыскала надписи, напомнившие ей о встрече с одним немцем.
Алиция рассказала, что этот немец искал в тех краях могилу матери,
специально после войны для этого приехал на бывшие немецкие земли. Али-цию
послали на Возвращенные Земли для какой-то инвентаризации, а поскольку она
хорошо знала немецкий язык, попросили быть переводчицей. Немец, вспоминала
Алиция, разыскивал могилу матери по просьбе отца, и это показалось Алиции
странным, ибо, во-первых, из его рассказов она поняла, семья немца никогда
не жила в тех краях, сам он был из-под Штутгарта, где его отец имел
скорняжную мастерскую, а теперь куда-то эмигрировал. А во-вторых, мать не
воевала, не могла она там погибнуть во время военных действий. Отец же
немца, который якобы послал его разыскивать могилу своей матери совсем в
чужих местах, - не в Штутгарте, а почему-то под Зеленой Гурой, так вот,
этот отец эмигрировал куда-то, то ли в Америку, то ли в Австралию, а сына
отправил искать могилу матери в Польшу.
- Отец был на войне, - рассказывала Алиция, заглядывая в свои записи,
- и вроде он и похоронил мать в тех краях. Почему так получилось - не
записано, а я не помню. Может, она какой санитаркой была на войне? А
теперь пожелал поставить памятник на ее могиле, и для этого прислал сына
аж с Канады... О, вспомнила! В Канаду эмигрировал!
- А Мундя здесь при чем?
- Я с ним тогда же познакомилась, через друзей по институту. С Гатей
позже. И сдается мне, что уже тогда Мундя заинтересовался тем немцем,
сыном скорняка. И еще от кого-то я узнала, что он разыскивает людей,
вывезенных на расчистку развалин Варшавы, и интересуется немецкими картами.
- Это все у тебя записано?
- Нет, записано только про теткины часы, остальное вспомнилось,
потому что меня тоже интересовали военнопленные, расчищавшие Варшаву, я
ведь разыскивала ординарца полковника. О, вот запись про макет!
- Наконец-то что-то конкретное, - вздохнула я. - Читай.
- Если я буду читать, ты ничего не поймешь, - возразила Алиция. -
Записано у меня так... отрывками, ассоциации понятны лишь мне.