"Владимир Хлумов. Ночной дозор (пьеса)." - читать интересную книгу автора

был настолько любезен, что захватил несколько моих. Они, конечно, не идут
ни в какое сравнение с его вещами, и я готов первым признать это, хотя
написаны они в том же духе - мы с Рембрандтом горим одним огнем. Но кто
купит полотна никому неизвестных людей? Картины, не уступающие этим,
достались мелким перекупщикам, причем по цене, едва покрывающей наши
расходы на холст и краски.

Рембрандт (смущен прямолинейностью товарища) . Полно, Ян, наши дела не
так уж плохи..

Ливенс. Три флорина за твоего "Философа", пять за твою великолепную
"Cуету-сует", где так превосходно выписаны череп, песочные часы и книги.
Четыре - за моего "Ганимеда". Ну, посудите сами, ваша милость, достаточная
ли это цена? Довольно ли этого за такие картины.



. Рембрандту неудобно за Ливенса. Хейгенс пытается возразить Ливеннсу,
но тот вошел в роль.



Ливенс. Никто из мало-мальски влиятельных людей не купит наши картины.
Те же, кто их все-таки купит, не в состоянии дать приличную цену.

Хейгенс. Ну в этом смысле мы вам поможем. Я - человек, пользующийся
кое-каким влиянием, а, как коллекционер, составил себе имя в Гааге и
Амстердаме.
Я буду покупать ваши картины и начну с "Иуды". Я готов предложить вам
за него сто флоринов, господин ван Рейн.

Рембрандт . Сто флоринов - это слишком много, ваша милость.

Хейгенс. Отнюдь (снова подходит к "Иуде").
Она просохла, не правда ли?
Тогда я увезу ее с собой. Деньги у меня при себе, я расчитывал найти
здесь что-нибудь стоящее, но, конечно, не ожидал ничего подобного.



Хейгенс отсчитывает деньги и отодвигает их в тень.



Хейгенс. Хорошо, что вы мне покажете еще? Я расположен покупать.



Рембрандт показывает остальные полотна.