"Владимир Хлумов. Прелесть (Повесть о Новом Человеке)" - читать интересную книгу автора

старинная Москва улыбалась теплым солнечным светом.
- А собаки у вас гончие, борзые? - решил поддержать игру Андрей.
- Да, Полкан и Груша, и мы иногда гуляем все нашей семьей. - Катя
вдруг погрустнела, - Но это бывает так редко. Семья большая, надо
всех кормить, а работаю я одна...
- Манекенщицей...
- Не только, заключаю сделки, снимаюсь в рекламных роликах и... очень
устаю...
Они свернули на бульвар и стали подниматься вверх под кривыми
желтеющими липами.
- А где же отец? - взволнованный необычной фантазией Катерины спросил
Андрей.
- Я же говорю, развелась и больше о нем вспоминать не желаю.
- Да нет, ваш отец, а не ребенка, - уточнил Андрей.
- Фу, какая глупая, видно каждый болеет своим, - она хитро посмотрела
на Андрея, - Папа мой умер, три года назад. Он был архитектором,
кстати, наш дом построен по его проекту.
- Мрачноват.
- Ну, это снаружи: а внутри, ох, я вас, может быть, приглашу в гости,
ведь я затеяла ремонт, высокие потолки, стену одну убираю и все делаю
из натуральных материалов... я хочу, чтобы все было красивым и
настоящим, и мебель из настоящего дерева...
- Красного, - неизвестно чему злился Андрей.
- Да, обязательно, я гарнитур в Италии заказала, у меня все должно
быть настоящее, красивое и даже великолепное... - она посмотрела на
Андрея, так будто собиралась поделиться самым дорогим. - У меня в
детстве над кроватью висела репродукция Карла Брюллова, и мне всегда
хотелось иметь такой дом, такую лощадь и такую же красивую девочку...
Перед глазами Андрея всплыла брюлловская ... картина. То есть не в
деталях, а как один блистающий атласом квадрат. Но квадрат так и
оставался безжизненным квадратом, с неприступной лакированной
границей. То был какой-то чуждый ненастоящий мир. И почти
фотографическая манера, только подчеркивала иллюзорность того мира.
Как будто художник специально, как это делают сюрреалисты, выписывал
все детали, желая убедить зрителя в подлинности его фантазии. Он
опять вспомнил Учителя. Тот как-то ему объяснил, что современные
авангардисты и прочие модернисты, на самом деле и в подметки не
годятся Шишкину и Айвазовскому. Поскольку мир это всего лишь фантазия
духа, то всякое точнейшее ее копирование и есть настоящий
авангардизм. А эти смешные открыватели новых горизонтов, всего лишь
рабски копируют единственное реально существующее - сознание
художника. Поэтому исторически живопись, возникшая в каменные
времена, завершила свою миссию, вернувшись к примитивному пещерному
реализму. Конечно, самым отстраненным искусством было и остается
искусство фотографии. Но и Перовские водовозы очень неплохи!
Андрей улыбнулся и спросил:
- А что значит красивое?
- Красивое?! Да это так просто, оглянитесь же вокруг, смотрите, как
красиво!
У Маросейки они перешли на тротуар и оказались у старого особняка,